Трюкачи - [47]

По счастью, помимо двух девочек, увидевших результат нападения, в доме напротив какая-то старушка поливала деревья бонсай на подоконнике и потому видела, с чего все началось. Тео, поразмыслив, решил послушаться маму, а если что, от полиции он все равно удерет.

Следующие три часа прошли тяжело. Тео пришлось по меньшей мере раза четыре рассказать всю историю, такие уж у полицейских методы, ловить на ошибках в показаниях. Еще одной удачей стал сам дежурный следователь, типично японский джентльмен средних лет в очках. Его зрение оказалось хуже, чем у большинства японцев, среди которых очкариков почему-то гораздо больше, чем среди людей других национальностей, и потому ничего странного во внешности Тео он не заметил.

О том, что вначале Тео-младшего взяли в захват и что кастет был у нападающего, полицейский знал из рассказа свидетельницы, больше всего его интересовало, что произошло после. На этот случай у Тео с отцом тоже была заготовка.

— Давайте вернемся к так называемой шашке. Вы говорите, что это была дымовая шашка. Как вы смогли ее применить, если вам вывернули руки за спину?

Плевый вопрос.

— Примерно так же, как это делает мой отец на сцене. Если бы шашка активировалась рукой, зрители бы не поверили ни в какую магию. Как именно — извините, но это коммерческая тайна отца. Фокусники не раскрывают своих секретов, а метод активации шашки отношение к делу не имеет. Важно, что активировал.

— Хм. Ладно. А почему свидетельница отрицает, что видела дым? Она описывает увиденное как «водоворот навыворот», и не из воды, а из чернющей тьмы.

— Потому что это особенная шашка. Если бы дым был похож на дым, зрители бы это увидели. Само собой, что дым очень черный и похож на сгустки тьмы, в этом и заключается фокус.

— И где вы взяли такую шашку?

— У отца, где же еще? Это его собственное изобретение.

— Ладно, и что было потом? Вас взяли в захват, вы активировали шашку…

— Мне заломили руки, я увидел кастет и понял, что это не шутки. Испугался. Активировал шашку, вывернулся из захвата и присел…

— Как вам удалось вывернуться из настолько жесткого захвата?

— Пффф… Гарри Гудини из зашитого мешка выбирался, и ничего. Я же будущий фокусник. К тому же тот, низенький, растерялся из-за шашки. Ну а потом свист над головой и удар.

— Так, значит, вы отрицаете, что использовали какие-либо активные способы защиты, и утверждаете, что все увечья были нанесены другим нападающим?

— Отрицаю полностью, я просто увернулся от удара. Но тот хулиган с кастетом в дыму не видел, что я уже вывернулся, и ударил своего товарища. А что касается меня — я вообще не дрался ни разу в жизни.

— Тогда почему вы поначалу скрывались?

— Потому что испугался, ясен пень. Если бы не та свидетельница в окне, разве вы, имея свидетельства двух учениц против меня, поверили бы в то, что это не я?

— Понятно. — Коп сделал очередную пометку в блокноте и продолжил: — и вы не знаете, кто были эти двое злоумышленников?

— Они представились как Ичиро и Танака, сказали, что раньше учились в Хоннодзи и что приехали из Киото. В отпуск, наверное.

— Вряд ли это их реальные имена. Их нападение было ничем не спровоцированным, и вы не знаете, почему они хотели вас избить?

Тео призадумался. Единственный приходящий на ум вариант — что на самом деле их агрессия как-то связана с его положением в школе. С рангом защитника, с инцидентом с учениками другой школы или с чем-то еще в том же духе. Но объяснять все это инспектору — значит очень сильно затянуть всю беседу и навести его на новые подозрения. Врать, конечно, плохо но… Хотя можно и не врать: гипотезы у Тео есть, но посвящать в них полицейского не надо, ведь он же про точное знание спросил, а не про гипотезы.

— Мне неизвестно, по какой причине они на меня напали. И вообще, до того момента, когда на свет божий показался кастет, я был уверен, что нашел себе новых друзей.

— Странная история… Что ж, пока у меня все, пойду оформлять бумаги.

— Подождите, инспектор, — вмешалась мама, — а как же мой сын? Его пытались покалечить или убить непонятно кто и за что, что нам делать-то?

— Рекомендую некоторое время не ходить в школу и вообще не выходить из дому, пока следствие не будет завершено. Я, вообще-то, не инспектор, а оперативный следователь, все материалы я передам куда надо и этим делом займутся уже собственно инспектора, не позднее завтрашнего утра, но скорее всего, что еще сегодня. Вначале это будет инспектор по делам несовершеннолетних, а дальше — уже в зависимости от деталей. А кто и за что — это мы узнаем, когда найдем убежавшего злоумышленника или когда задержанный сможет давать показания. Но судя по тому, что мне на месте сообщил врач скорой, заговорит он не раньше, чем через неделю.

— Так он не умер?

— Нет. Перелом челюсти и сотрясение мозга. Удар был сильным, да.

Перед уходом Тео в голову пришла еще одна замечательная идея.

— Господин полицейский, вы не могли бы позвонить в мою школу и сообщить директору, что я не буду некоторое время ходить из-за нападения на меня?

Тот согласился. Теперь, по крайней мере, слухи о том, что Йома на кого-то напал, не будут расползаться так бесконтрольно.