Трюкачи - [15]

Киоко выскочила за ворота как раз в тот момент, когда Уруми Кацураги занесла руку, чтобы постучать.

— Привет, Киоко-сан[7]! Ты уже третий раз подряд появляешься в тот момент, когда я собираюсь постучаться. Надо же, какое совпадение.

— Привет. Как там твой котенок?

— Вчера вечером уже играл с мячиком! Врач сказал, что больше не надо делать ему уколы, он теперь поправится и сам.

— Видишь, я же говорила тебе, что все будет хорошо. Теперь только следи, чтобы он не бегал к соседям, а то снова слопает что-то с крысиным ядом.

— Конечно-конечно, я теперь сама буду выводить его гулять, — закивала Уруми и сменила тему: — ты знаешь, сегодня Такехиса возвращается в школу.

Киоко наморщила лоб.

— Это случаем не тот, у кого отец был якудза?

— Да-да, — снова закивала Уруми, — это он и есть. Его отстранили от занятий на две недели, как раз за пять или шесть дней до того, как твою школу расформировали, так что ты с ним пока не встречалась. Забияка и хулиган, но он крут.

— А за что его отстранили?

— В очередной раз побил то ли Куроду, то ли одного из его кохаев[8]. И когда на шум явился учитель Ичигава — угрожал учителю, говоря, чтобы тот не вмешивался, если не хочет попасть под горячую руку. Вот его и отстранили. Да это еще что… Говорят, Такехиса всегда носит при себе нож. Бунтарь и отморозок, даже прическа у него запрещенная — ежик, покрашенный перекисью водорода.

Киоко вздохнула. Новая школа, видимо, будет не таким спокойным местом, как прежняя. Но увы, Сакурами — маленький город в глубинке, жизнь тут ключом не бьет, выпускники средних школ нередко едут учиться дальше в Киото, неудивительно, что одну из трех старших школ города закрыли, а учеников распределили по двум другим.

— А что там за история с Куродой?

— Курода и Такехиса — давние враги, — пояснила Уруми. — Когда Курода стал банцу[9] школы Хоннодзи, после того как его сэмпай закончил учебу, Такехиса нового «защитника» не признал, сказав, что сам Курода без своих шестерок ничего не стоит. С тех пор частенько дерутся. Такехиса Юдзи действительно сильнее и способен победить Куроду и любого из его кохаев одновременно, но против всех троих проигрывает. И периодически драки происходят прямо в школе: Курода подначивает Такехису, чтобы спровоцировать, надеется, что того когда-нибудь исключат.

Несколько секунд девочки шагали молча, затем Уруми обронила:

— Сегодня будет что-то особенное. Я даже подумать боюсь, что случится, когда Такехиса столкнется с Йомой. Йома ведь появился в школе тоже недавно и с Такехисой еще не встречался.

— Ну и что с того?

— Йома побил и Куроду, и его кохаев на третий же свой день в школе. Всех троих за раз. Теперь они всегда вежливо здороваются с ним и называют «Теода-сан», понимаешь, что это значит?

Киоко догадывалась. Об Эйкичи Куроде она знала понаслышке, парень неприятный, коварный и злопамятный, не умеющий проигрывать с честью и не гнушающийся драться втроем против одного. И коль уж он признал превосходство нового ученика, гайдзина, недавно появившегося по программе обмена, значит, этот Йома не оставил Куроде ни шанса на победу, ни надежды на реванш, и если Курода все еще называет себя банцу школы Хоннодзи, то только с милостивого разрешения новичка. Вопрос лишь в том, примет ли Такехиса нового неформального защитника.

Уруми, оказывается, думала о том же.

— Знаешь, Киоко, мне кажется, что сегодня кто-то кого-то убьет. Такехиса настоящий сорвиголова, Йома и вовсе ужасен. Я надеюсь, что он проиграет, но боюсь, что Юдзи с ним не сладить. Одно утешение: если Йома убьет Такехису — тогда его уж точно арестуют.

Киоко подобный ход мыслей слегка удивил. Мальчишки дерутся, это нормально. Иногда и девочкам приходится драться, это тоже нормально, хотя девочка, способная дать отпор хулигану — относительная редкость. Такехиса Юдзи… да, не самый адекватный ученик школы. Если верить слухам, его отец, член якудза, погиб в перестрелке еще до рождения сына, и Такехиса-младший не особо скрывает, что намерен пойти по той же дороге.

Но вот иностранец, которого сразу же прозвали Йомой — темная лошадка. Это прозвище Киоко услыхала в первый же день в новой школе, но не придала этому значения. И вот теперь узнает от Уруми, что таинственный иностранец, оказывается, уже держит школу в кулаке и к тому же якобы способен на убийство. Впрочем, с Уруми они давно знакомы, с восьми лет, не секрет, что Кацураги впечатлительна и склонна преувеличивать.

— И что такого в этом Йома? А то я за предыдущую неделю как-то не обращала на него внимание. Как его зовут, кстати?

— Тебе хорошо, — вздохнула Уруми, — твой класс в противоположном крыле и на другом этаже, а класс Йома — прямо по соседству с моим. Я уже вторую неделю все перемены в классе сижу…

— Почему?!

— Чтобы не встречаться с ним.

— Да что с ним такое-то?! — опешила Киоко, — почему ты так его боишься?

— Все боятся, — захныкала Уруми, — даже учителя. Он смотрит на всех злобно, исподлобья, ходит в темных очках, пряча глаза… В школе ведь нельзя носить темные очки — а он носит. И никто ему даже замечания не сделает.

Киоко пожала плечами:

— Ну и что? Он же иностранец, гайдзин. Потому и ходит…