Трюкачи - [114]

Вот тут в воздухе запахло джекпотом: в лаборатории изготовлялись компоненты к ракетным системам, а Мартин работал непосредственно на линии сборки высокоскоростных сверхточных детонаторов для плутониевых боеприпасов.

Опытный шпион оценил перспективы мгновенно, не связываясь с руководством. Обычная ядерная бомба очень проста в изготовлении, хоть в сарае собирай, но требует обогащенный изотоп урана, а его без сложной инфраструктуры не получить, да и саму инфраструктуру спрятать нереально, один только громадный обогатитель с центрифугой высотой в дом чего стоит.

И совсем другое дело — оружейный плутоний, который сам образовывается в реакторах атомных электростанций. Никаких обогатителей, никаких хлопот. Однако и тут есть проблема: плутониевая бомба несоизмеримо сложнее в производстве. Это в урановом боеприпасе боезаряд делится на две части, которые, будучи спрессованными при подрыве, образовывают критическую массу. Плутоний же необходимо «обжать» ударной волной со всех сторон, причем абсолютно равномерно: где-то пластинка взрывчатки срабатывает раньше или позже на миллисекунду — все, боеприпас разрушен без ядерной реакции. И проблема эта настолько сложна, что многие желающие заполучить ядерное оружие могут достать плутоний, но не в силах сделать бомбу. Недаром Иран в свое время пошел по пути урановой бомбы: руководство страны понимало, что могут быть санкции — они и случились, когда спутниковая съемка выявила огромные обогатители — но знало, что технологический барьер плутониевой бомбы для них непреодолим.

Сон Пак Чон не имел доступа к государственным тайнам, но знал, что его страна располагала, помимо экспериментальных урановых зарядов, примерно тридцатью килограммами плутония. При этом он догадывался, что технологий для компактной боеголовки, способной уместиться в головную часть ракеты, у КНДР нет, как и возможности создать компактный плутониевый заряд.

И вот — детонатор, воистину подарок небес. Даже если этого окажется недостаточно для производства плутониевого оружия — все равно прорыв для страны, ну и Сон Пак Чона, конечно же, тоже не забудут.

Правда, инженер линии сборки достать документацию не мог в принципе, он даже не знал точно, как устроено то, что он собирает. Однако выяснилось, что у продукции на линии колоссальный процент брака — порядка восьмидесяти процентов. Все отбракованное подлежало уничтожению, и Мартин заверил, что сможет вынести бракованный экземпляр, собрав его из бракованных деталей. Он надеялся, что прикарманивая по одной детали каждого уничтожаемого изделия, сможет провернуть все чисто. Бывалый шпион не возражал против брака: дома все равно разберутся, как он устроен.

Несчастному дураку сопутствовал успех: он действительно сумел вынести из лаборатории бракованный детонатор, передал его подставному агенту, а тот — Сон Пак Чону.

Дело оставалось за малым: передать. И вот тут-то все и пошло наперекосяк.

Шпион едва не попался, пытаясь выйти на связного, спас его вовремя полученный сигнал провала. А затем началась форменная травля.

Он не знал, чей именно провал и с какой стороны. То ли Мартина разоблачили, а вместе с ним и подставного агента, то ли человек, ведавший переброской, прокололся. Так или иначе, двое суток Сон Пак Чон провел в режиме пылающей под ногами земли. За ним гнались по пятам, накрыли пару конспиративных точек, даже пронюхали про его личное убежище, откуда бывалый шпион удрал за считанные минуты до налета, прихватив самое нужное.

И вот он на самолете. Правда, самолет летит вовсе не в Пхеньян, а в Японию, потому что в аэропорте тоже была засада. Но американские спецслужбы просчитались, полагая, что агент Северной Кореи сядет на рейс в Китай или другую дружественную страну. Кто бы ни провалился — он не сдал Сон Пак Чона с потрохами, и тупые янки не располагали его фотороботом.

Потому опытный шпион сел на рейс в Токио. Конечно, не поймают тут — поймают в Японии, потому что к тому времени, когда самолет сядет, америкосы все поймут и подымут на ноги дружков-японцев. Но на это у Сон Пак Чона есть ответ.

Две шашки пластида он пронес в собственном кейсе: рентген не распознал пластид в пачках арахисового масла. Сами пачки охрана заметила, но шпион преспокойно предъявил им содержимое дипломата, даже аккуратно распечатал одну пачку и показал натуральное масло. И никто не догадался, что слой масла — полсантиметра, а под ним — пластид с детонаторами.

Когда самолет прошел точку невозвращения и приближался к Японии, Сон Пак Чон вышел в туалет вместе с кейсом. Из плеера вынул микросхему и батарейку, из кармана — авторучку. Все соединено в одно целое: пластид, детонаторы, батарейка, микросхема. Контакт с мигающей лампочкой закреплен на ручке. Готово.

Он умыл вспотевшее лицо, глубоко вздохнул и вышел в салон.

— Прошу минутку внимания! — громко крикнул он и поднял кейс так, чтобы все видели и его, и мигающую красную лампочку. — Всем сохранять спокойствие, это угон! В чемодане четыреста граммов пластиковой взрывчатки, и если я отпущу ручку — большинство из нас так и не найдут в океане! Мы летим в Пхеньян — или я взорву самолет!