Труп из Первой столицы - [26]
— Ох… — Мадам Бувье с тяжелым вздохом отвернулась. — Я переживала за будущее этой девочки, упуская настоящее. Теперь выходит, будущего-то у нее и не было. Я сокрушалась, мол, как же ты, глупышка, останешься тут жить, она смеялась, мол, разберется и даст знак, если что-то сложится не так. Доразбиралась… Бедное дитя… — Мадам Бувье вздохнула и промокнула краем капюшона слезящиеся глаза. — В последний раз я видела ее вчера днем. Она предупредила, что опять уйдет по своим делам, и мы сговорились делать вид, что она слегла от болезни и не выходит из комнаты. Поэтому я сама открывала дверь, сама приносила чай, даже посудой у умывальника утром погремела, чтобы всем в доме казалось, что Милочка на месте…
— Погодите-погодите, — перебил Коля, — вы сказали «опять». Она уходила и раньше?
— Да. В Харькове за те три дня, что мы тут проживаем, она, ну… будем откровенны… ни разу не ночевала дома… В первый день она ужасно волновалась. Проговорилась, что у нее свидание в 23:30, просила не беспокоиться. Потом уже эти ночные уходы воспринимались как сами собой разумеющиеся… Приходила она, наверное, под утро, точно я не знаю, я спала… А днем под предлогом похода за продуктами периодически шла в какие-то другие места. Кажется, она выросла в этом городе. Вероятно, ей было куда тут зайти и с кем встретиться. Точно знаю, что один раз она ходила в клуб имени Третьего Интернационала. Смешное название, поэтому запомнилось.
Коля бросил вопросительный взгляд на Морского, и тот быстро вполголоса пояснил:
— Бывшая синагога на Пушкинской. Была закрыта в 23-м году по просьбам трудящихся и отдана под «Еврейский клуб им. Третьего Интернационала». Но там, конечно, остались и прежние кадры. Видимо, они Милену и интересовали.
— Зачем прогрессивной социалистке ходить в синагогу? — удивилась Эльза. — Я уверена, что Милочка была атеисткой.
— Она хотела кого-то разыскать, наводила справки, — ответила мадам Бувье. — Я думала, что девочка разыскивает родителей, но потом она обмолвилась, что родители умерли, когда ей было 18. «Сто жизней и сто лет назад», — говорила она, но на самом деле не так уж и давно, 12 лет назад, — мадам Бувье вдруг совсем раскисла. — Милена так мне доверяла. Так много рассказывала… А я, выходит, не уберегла…
Поэтка снова принялась промакивать глаза, Эльза тоже не удержалась от слез, а Коля тем временем растерянно бормотал, обращаясь к Свете и Морскому:
— У нас иностранцы, особенно из таких важных делегаций, просто так по городу не шатаются. Одна как дети в школу, что за ерунда! — фыркнул он. — Передвижения Милены должны были фиксироваться. Официальный запрос мне Игнат Павлович отправить не даст, но просто по дружбе ребята из слежки, возможно, что-то расскажут. Мне срочно надо в управление!
— Последний вопрос, — Света верно расценила Колины намерения и собралась закончить разговор. — Если Милены не было со вчерашнего дня, почему вы не начали поиски?
— Не знаю… — Мадам решительно сняла накидку с капюшоном и отшвырнула ее в дальний угол шкафа. — Весь этот мнимый и красивый траур теперь, когда у нас действительно беда, излишне пафосен и глуп.
— И все же? — Коле не понравилось, что мадам-поэтка явно переводит тему.
— Почему не устроила поиски? Решила, что взрослая порядочная женщина имеет право ночевать где хочет и сколько хочет. Я была уверена, что Милена вот-вот вернется. Нам завтра уезжать, я и подумать не могла, что она может не вернуться…
В этот момент входная дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял Поль.
— Господа, отчего вы застряли? Дамы, спускайтесь, все ждут вас и экскурсию! Они ленятся по лестнице бегать, а меня, как самого спортивного, послали вас звать. Вот, зову! Отчего вы вечно так убийственно долго собираетесь?
— На этот раз особенно убийственно, — мрачно произнесла Эльза и, гордо расправив плечи, вышла на лестничную площадку. Остальные последовали за ней.
— Я догоню вас! — шепнул Николай. — Осмотрю все же комнату покойной, а потом позвоню от соседей, вызову мастера, чтобы телефон починили.
При этом он как-то странно дернул глазом, и Морской принялся гадать, был это нервный тик или подмигивание означало подтверждение слухов про прослушку.
— Я все им рассказала, — тихо, но настойчиво сообщила Эльза Юрьевна, когда Коля вышел из подъезда. Он неопределенно кивнул, мол, хорошо, хотя мыслями был уже совсем не здесь. Поверхностный осмотр вещей покойной ничего не дал. Одежда, документы, лекарства, какой-то список на французском в кармане плаща… Сам факт наличия вещей Милены выглядел более чем странно. Она села в отъезжающий в Киев правительственный экспресс, бросив в Харькове документы и одежду. Конечно, можно полагать, что она рассчитывала использовать документы и вещи Ирины, но все равно все это выглядит крайне нелогично. Вообще-то, согласно учебникам, прежде чем делать какие-либо выводы, нужно было наработать побольше фактического материала. Коля решил хоть в этом действовать как положено, прекратил пытаться строить версии и решительно огляделся.
Света с Морским отправились встречать машину, и группа иностранцев на какое-то время была оставлена без присмотра. А зря! Реакция на известие об убийстве Милены Иссен могла бы многое сказать о каждом члене делегации. Впрочем, Коля сам был виноват, что упустил возможность понаблюдать за первым впечатлением, и теперь старался получить максимум информации из последующих действий окружающих. Иностранцы сдержанно возмущались.
…Харьков, 1950 год. Страну лихорадит одновременно от новой волны репрессий и от ненависти к «бездушно ущемляющему свободу своих трудящихся Западу». «Будут зачищать!» — пророчат самые мудрые, читая последние постановления власти. «Лишь бы не было войны!» — отмахиваются остальные, включая погромче радио, вещающее о грандиозных темпах социалистического строительства. Кругом разруха, в сердцах страх, на лицах — беззаветная преданность идеям коммунизма. Но не у всех — есть те, кому уже, в сущности, нечего терять и не нужно притворяться. Владимир Морской — бывший журналист и театральный критик, а ныне уволенный отовсюду «буржуазный космополит» — убежден, что все самое плохое с ним уже случилось и впереди его ждет пусть бесцельная, но зато спокойная и размеренная жизнь.
Харьков, роковой 1940-й год. Мир уже захлебывается войной, уже пришли похоронки с финской, и все убедительнее звучат слухи о том, что приговор «10 лет исправительно-трудовых лагерей без права переписки и передач» означает расстрел. Но Город не вправе впадать в «неумное уныние». «Лес рубят – щепки летят», – оправдывают страну освобожденные после разоблачения ежовщины пострадавшие. «Это ошибка! Не сдавай билеты в цирк, я к вечеру вернусь!» – бросают на прощание родным вновь задерживаемые. Кинотеатры переполнены, клубы представляют гастролирующих артистов, из распахнутых окон доносятся обрывки стихов и джазовых мелодий, газеты восхваляют грандиозные соцрекорды и годовщину заключения с Германией пакта о ненападении… О том, что все это – пир во время чумы, догадываются лишь единицы.
Харьков 1930 года, как и положено молодой республиканской столице, полон страстей, гостей и противоречий. Гениальные пьесы читаются в холодных недрах театральных общежитий, знаменитые поэты на коммунальных кухнях сражаются с мышами, норовящими погрызть рукописи, но Город не замечает бытовых неудобств. В украинской драме блестяще «курбалесят» «березильцы», а государственная опера дает грандиозную премьеру первого в стране «настоящего советского балета». Увы, премьера омрачается убийством. Разбираться в происходящем приходится совершенно не приспособленным к расследованию преступлений людям: импозантный театральный критик, отрешенная от реальности балерина, отчисленный с рабфака студент и дотошная юная сотрудница библиотеки по воле случая превращаются в следственную группу.
«Жёсткая» проза, повесть о становлении личности. Пытается ответить на вопрос, возможно ли преуспевающему молодому бизнесмену полюбить женщину, которую он не видел никогда в жизни, но о которой тем не менее знает все? Почти все… кроме лица и настоящего имени. Потому что в поэтичных, прекрасных дневниках, что читает он день за днем, нет фотографии девушки, невольно перевернувшей всю его жизнь, нет имени, кроме того, каким называет себя сама неведомая возлюбленная. Рита. Риорита. Тайна Любви всегда останется Неразгаданной.
В молодежном театре «Сюр» одна за другой исчезают актрисы: Лариса, Алла и Ксения. Все они претендовали на главную роль в новом спектакле. Интересное дело, как раз для детективного агентства, которое занимается нестандартными расследованиями. Но главный сыщик Георгий страдает ленью и «звездной болезнью», и за дело берется его невеста Катя Кроль. Ей удается выяснить, что Лариса и Алла были влюблены в одного и того же человека. А что, если это как-то связано с их исчезновением? Неожиданно Ксения возвращается сама и просит Катю никому не говорить о том, что расскажет ей…
Иронический детектив о похождениях взбалмошной журналистки. Решившая податься в политику бизнес-леди Виктория становится жертвой шантажиста, с которым встретилась в Клубе знакомств. Тот грозит ей передать в прессу фотографии, компрометирующие начинающую политикессу. А это, понятное дело, не то, что ей нужно в начале карьеры на новом поприще. Однако негодяй не знает о том, что у Виктории есть верная и опасная подруга — предприимчивая журналистка Катя Кроль. Виктория просит Екатерину разоблачить негодяя, но уверенной в себе барышне придется столкнуться с непростым противником…
Безжалостный король Август Сильный заточил в своем замке юного аптекаря Иоганна Фридриха Бёттгера. Тот должен открыть тайну получения золота из свинца, а неуспех будет стоить ему жизни. Бёттгер не сумел осуществить мечту алхимиков, зато получил рецепт фарфора — экзотической и загадочной субстанции, называемой «белым золотом». И ради того чтобы его раздобыть многие современники готовы лгать, красть и даже убивать…
В основе исторического детектива – реальные события, произошедшие в Инсбруке в ноябре 1904 года. Всего один день и одна жертва! Но случившееся там получило широкий резонанс. Мы вглядываемся в эту трагедию из дня нынешнего и понимаем, что мир тогда вступал в совершенно иную эпоху – в драматичный и жертвенный XX век, в войнах которого погибли миллионы. Инсбрукские события, по мнению автора, стали «симптомом всего, что произошло позднее и продолжает происходить до сих пор». Вот почему «Чёрная пятница Инсбрука», столь детально описанная, вызывает у читателя неподдельный интерес и размышления о судьбах мира.
1920-е годы, Англия. Знаменитый лондонский писатель с женой-американкой, следуя на отдых, волею случая оказываются в типично английской глубинке. Их появление совпадает с загадочным и зловещим происшествием. Маленький уютный городок взбудоражен гибелью при весьма туманных обстоятельствах старшей дочери самого богатого и влиятельного человека в графстве, хозяина поместья Ланарк-Грэй-Холл. Слухи приписывают «авторство» преступления ужасному чудовищу из старинной легенды. Но вместо того, чтобы поскорее бежать подальше от опасных мест, приезжие «туристы» решают остаться.
Судьба молодой чешки Маркеты была предопределена с самого ее рождения. Дочь цирюльника, а также владельца бани, она должна была, как и ее мать, стать банщицей – помогать посетителям мыться и позволять им всевозможные вольности. Но однажды ее судьба круто изменилась…В городок, где жила Маркета, привезли на лечение внебрачного сына императора Рудольфа II, дона Юлия, подверженного страшным приступам безумия. Ему требовались лечебные кровопускания, которые и должен был производить местный цирюльник – отец Маркеты.
Неподалеку от Иерусалима во время археологических раскопок обнаружен бесценный свиток — «Евангелие от Иуды». Расшифровка текста поручена католическому священнику Лео Ньюману. Лео переживает кризис веры в Бога. Он понимает: если свиток будет признан аутентичным, это пошатнет основы христианства и скажется на судьбах миллионов верующих… Священник задается вопросом: что важнее — спокойствие незнания или Истина?Действие романа то забегает вперед, повествуя о жизни Лео после своеобразного воскрешения, то возвращается в фашистский Рим 1943 года.
Впервые на русском языке «Тайная книга Данте», роман Франческо Фьоретти, представителя нового поколения в итальянской литературе, одного из наследников Умберто Эко.Действительно ли Данте скончался от смертельной болезни, как полагали все в Равенне? Или же кто-то имел основания желать его смерти, желать, чтобы вместе с ним исчезла и тайна, принадлежавшая не ему? Мучимые сомнениями, дочь поэта Антония, бывший тамплиер по имени Бернар и врач Джованни, приехавший из Лукки, чтобы повидаться с поэтом, начинают двойное расследование.
Одесса, 1966 год. В парке находят труп неизвестного мужчины. Приехавший на вызов оперуполномоченный Емельянов быстро устанавливает, что это авторитетный, трижды судимый вор по кличке Паук. А через какое-то время обнаруживают повесившегося в своей квартире знаменитого скрипача Семена Лифшица… Проводя расследование, Емельянов неожиданно для себя попадает в глубокие оккультные дебри, сталкивается с неизвестной сатанинской организацией, а также с тем, что загадочные смерти вора Паука и гениального скрипача Лифшица тесно связаны между собой.
...Кажется, о своем криминальном прошлом Таня может окончательно забыть — она собирается замуж за Володю. Он тоже горячо любит ее, и вместе они строят планы совместной счастливой жизни. Но неожиданно Володя идет на назначенную ему встречу и исчезает. Таня в отчаянии. Разыскивая любимого, она находит... своего отца и узнает страшную правду Аккерманской крепости. Реальность столь ужасна, что в нее невозможно поверить... ISBN 978-966-03-8003-5 © И. И. Лобусова, 2017 © Е. А. Гугалова, художественное оформление, 2017 © Издательство «Фолио», марка серии, 2015.
...1919 год. Одесса переходит из рук в руки — от красных к белым и от белых к красным. Наконец в городе окончательно устанавливается советская власть. И все же спокойствия нет — тут и там происходят бандитские разборки, совершаемые с какой-то необычной жестокостью. Появляются настойчивые слухи о том, что Мишка Япончик не погиб — он жив и вернулся в Одессу. И цель его — добыть сокровища, спрятанные в катакомбах. Таня прекрасно знает, что это не так, что Мишка мертв, и ей просто необходимо разоблачить того, кто зверствует под именем Японца..
Когда молодой следователь Володя Сосновский по велению семьи был сослан подальше от столичных соблазнов – в Одессу, он и предположить не мог, что в этом приморском городе круто изменится его судьба. Лишь только он приступает к работе, как в Одессе начинают находить трупы богачей. Один, второй, третий… Они изуродованы до невозможности, но главное – у всех отрезаны пальцы. В городе паника, одесситы убеждены, что это дело рук убийцы по имени Людоед. Володя вместе со старым следователем Полипиным приступает к его поиску.