Труп из Первой столицы - [22]
— Удивляюсь, что мы заслужили такую откровенность, — мягко объяснился Морской.
— Да это не откровенность вовсе, — хмыкнула Эльза Юрьевна. — Это всем известные факты. И потом, у меня такая удивительная жизнь, что я с ума бы сошла, если бы хотела «держать лицо». Все время пришлось бы что-либо смягчать и сглаживать. А я не хочу. Особенно в присутствии человека, похожего на Маяковского. Говорю всем все как есть, ничего не скрывая. Так, знаете ли, намного легче и интересней. Вы не думайте, что юношеским романом у нас с Володей все ограничилось, — вновь обратилась к Коле Эльза Юрьевна. — Наша с ним история после его встречи с моей сестрой не прекратилась. Мы всегда с ним дружили. До последнего дня. Так что имею право наводить справки, так сказать… Володя часто приезжал в Париж. Он снял нам первую квартиру, когда у нас с Арагошей совсем не было денег, но жить друг без друга мы уже не могли. А мы спасали его от жуликов, когда он совершенно проигрался и никак не мог отвязаться от плохой компании…
— А знаете, — Морской решил немного сменить тему, — отчего бы нам, дополнительно к запланированным прогулкам, не проехаться по маршруту «Маяковский в Харькове»?
— Ух ты! Вот это понимаю предложение! А то сплошные выступления на съезде и прочая пустая болтовня! Я — за! — Поэт Поль Шанье неожиданно оказался вполне влиятельным членом иностранной делегации.
— Ну раз Поль за, другие возражать не станут. Он редко проявляет энтузиазм, и мы стараемся поддерживать такие в нем порывы… — пояснил Гавриловский, переводя сразу и Эльзу Юрьевну, и мадам-поэтку, и Луи Арагона.
— Владим Владимыч бывал у нас много раз, — Морской в мгновение ока выстроил нужную стратегию разговора. — Мой приятель Григорий Гельдфайбен даже книгу про это написал. Ее, правда, пока не издали, но там уйма всего интересного. По версии Григория, например, наш город мог сыграть роковую роль в судьбе поэта. Товарищ Горожанин, бывший начальник нашего Харьковского ОГПУ, дружил с Маяковским и когда-то одарил его новеньким маузером с документами. Возможно, тем самым, из которого был произведен роковой выстрел. Думаете, из другого?
— Друзей-чекистов и даренного оружия у Владим Владимировича было много, — неопределенно пожала плечами Эльза Юрьевна. — Вы лучше расскажите, о чем Володя тут говорил, с кем дружил, где бывал…
— Да много с кем, — Морской на миг растерялся, но тут же пришел в себя. — В книге Григория, среди прочего, рассказывается, что Маяковский очень хвалил Шевченко. Говорил, что те, кто не читал Кобзаря в оригинале, теряют половину ощущений. Что еще? — Он лихорадочно принялся вспоминать. — На Университетской горке зимой 21-го Маяковский долго смотрел вниз на панораму и сказал памятное: «Хорош Харьков, хорош! И даль, и движение. Есть у него свое обличье»… Еще я знаю место, где Маяковский проиграл в бильярд. Кому? Конечно, нашему местному гению Майку Йогансену.
— Но Маяковский никогда не проигрывал! — закурлыкала переводимая Гавриловским мадам Бувье.
— Харьков, видимо, благоволил к своим счастливчикам больше, чем к чужим, — нашелся Морской. — Наш Йогансен тоже никогда не проигрывал. Нашла коса на камень. Дело было в клубе писателей имени Василя Блакитного.
— Правильно ли я понимаю, что это тот самый Блакитный, вдова которого вышла замуж за Михаила Ялового, из-за ареста которого расстроился и застрелился Хвылевой? — живо включилась в тему Эльза Юрьевна. И даже карандаш взяла, чтобы записывать.
— М-м-м… Мадам осведомлена больше меня, — осторожно пробормотал Морской, а мысленно порадовался за Ялового, которого когда-то хорошо знал и уважал. Того, почти сошедшего с ума от надуманных страхов перед якобы мечтающими его погубить литературными абонентами, арестовали, ворвавшись ночью, и, поверив в дикие признания больного человека про терроризм, осудили… И самое нелепое, что все (и в том числе Морской, который к тому времени давно уже с Михаилом не общался) сочувственно молчали. Выходит, что не все! Хвылевой, выходит, хоть радикально, но пытался показать несправедливость происходящего…
— Мадам умеет расспрашивать людей, потому и осведомлена. Мне изливают душу или спорят, или, напротив, чтобы что-то утаить, в подробностях рассказывают все остальное. Мадам — писатель, — пояснила сама про себя хозяйка в ответ на реплику Морского.
— Тут и расспрашивать не надо, просто слушай, и все, — прокурлыкала мадам Бувье, и на этот раз, опередив Гавриловского, Эльза Юрьевна перевела сама. — В этом доме все кишит легендами! — добавила она уже от себя. — И жильцы с удовольствием их пересказывают. Только успевай записывать! Но вы говорил про другое. Итак, в доме писателей имени Блакитного однажды Маяковский…
— Играл на бильярде и проиграл. В качестве наказания он должен был залезть под стол и кукарекать. И кукарекал!
Все рассмеялись и, условившись проехаться по местам, где бывал Маяковский, засобирались вниз, где уже должен был ждать выделенный специально для важной экскурсионной группы комфортабельный новейший автобус ЗИС-8.
— Я хочу побывать в этом клубе! — в тон курлыкающей мадам Бувье произнес Гавриловский.
…Харьков, 1950 год. Страну лихорадит одновременно от новой волны репрессий и от ненависти к «бездушно ущемляющему свободу своих трудящихся Западу». «Будут зачищать!» — пророчат самые мудрые, читая последние постановления власти. «Лишь бы не было войны!» — отмахиваются остальные, включая погромче радио, вещающее о грандиозных темпах социалистического строительства. Кругом разруха, в сердцах страх, на лицах — беззаветная преданность идеям коммунизма. Но не у всех — есть те, кому уже, в сущности, нечего терять и не нужно притворяться. Владимир Морской — бывший журналист и театральный критик, а ныне уволенный отовсюду «буржуазный космополит» — убежден, что все самое плохое с ним уже случилось и впереди его ждет пусть бесцельная, но зато спокойная и размеренная жизнь.
Харьков, роковой 1940-й год. Мир уже захлебывается войной, уже пришли похоронки с финской, и все убедительнее звучат слухи о том, что приговор «10 лет исправительно-трудовых лагерей без права переписки и передач» означает расстрел. Но Город не вправе впадать в «неумное уныние». «Лес рубят – щепки летят», – оправдывают страну освобожденные после разоблачения ежовщины пострадавшие. «Это ошибка! Не сдавай билеты в цирк, я к вечеру вернусь!» – бросают на прощание родным вновь задерживаемые. Кинотеатры переполнены, клубы представляют гастролирующих артистов, из распахнутых окон доносятся обрывки стихов и джазовых мелодий, газеты восхваляют грандиозные соцрекорды и годовщину заключения с Германией пакта о ненападении… О том, что все это – пир во время чумы, догадываются лишь единицы.
Харьков 1930 года, как и положено молодой республиканской столице, полон страстей, гостей и противоречий. Гениальные пьесы читаются в холодных недрах театральных общежитий, знаменитые поэты на коммунальных кухнях сражаются с мышами, норовящими погрызть рукописи, но Город не замечает бытовых неудобств. В украинской драме блестяще «курбалесят» «березильцы», а государственная опера дает грандиозную премьеру первого в стране «настоящего советского балета». Увы, премьера омрачается убийством. Разбираться в происходящем приходится совершенно не приспособленным к расследованию преступлений людям: импозантный театральный критик, отрешенная от реальности балерина, отчисленный с рабфака студент и дотошная юная сотрудница библиотеки по воле случая превращаются в следственную группу.
«Жёсткая» проза, повесть о становлении личности. Пытается ответить на вопрос, возможно ли преуспевающему молодому бизнесмену полюбить женщину, которую он не видел никогда в жизни, но о которой тем не менее знает все? Почти все… кроме лица и настоящего имени. Потому что в поэтичных, прекрасных дневниках, что читает он день за днем, нет фотографии девушки, невольно перевернувшей всю его жизнь, нет имени, кроме того, каким называет себя сама неведомая возлюбленная. Рита. Риорита. Тайна Любви всегда останется Неразгаданной.
Иронический детектив о похождениях взбалмошной журналистки. Решившая податься в политику бизнес-леди Виктория становится жертвой шантажиста, с которым встретилась в Клубе знакомств. Тот грозит ей передать в прессу фотографии, компрометирующие начинающую политикессу. А это, понятное дело, не то, что ей нужно в начале карьеры на новом поприще. Однако негодяй не знает о том, что у Виктории есть верная и опасная подруга — предприимчивая журналистка Катя Кроль. Виктория просит Екатерину разоблачить негодяя, но уверенной в себе барышне придется столкнуться с непростым противником…
В молодежном театре «Сюр» одна за другой исчезают актрисы: Лариса, Алла и Ксения. Все они претендовали на главную роль в новом спектакле. Интересное дело, как раз для детективного агентства, которое занимается нестандартными расследованиями. Но главный сыщик Георгий страдает ленью и «звездной болезнью», и за дело берется его невеста Катя Кроль. Ей удается выяснить, что Лариса и Алла были влюблены в одного и того же человека. А что, если это как-то связано с их исчезновением? Неожиданно Ксения возвращается сама и просит Катю никому не говорить о том, что расскажет ей…
Третий роман из серии «Кавказский детектив, XIX век». Дом Мирза-Риза-хана был построен в 1892 году возле центрального парка Боржоми и очень органично вписался в городской пейзаж на фоне живописных гор. Его возвели по приказу персидского дипломата в качестве летней резиденции и назвали Фируза. Как и полагается старинному особняку, с этим местом связано множество трагических и таинственных легенд. Одна из них рассказывает про азербайджанского архитектора Юсуфа, который проектировал дом Мирза-Риза-хана.
Второй детектив с участием Николая Александровича де Кефед-Ганзена и Аполлинария Шалвовича Кикодзе. Приключения на Кавказе, в Лондоне, Палестине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой белорусский историк Мечислав неожиданно находит ценный предмет – серебряную капсулу времен последнего польского короля и великого князя литовского Станислава Августа. Во время плена в одном из своих замков, король спрятал артефакт, поместив в него записку с загадкой, разгадать которую вместе с друзьями, Викой и Владимиром, берётся Мечислав. Им удается выяснить, что монарх был членом организации масонов, но в это время в расследование начинают вмешиваться незнакомцы… Книга основана на реальных фактах.
Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.Но — в КАКОЙ?Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...
В книге В. Новодворского «Коронка в пиках до валета» рассказывается об известной исторической авантюре XIX века — продаже Аляски. Книга написана в жанре приключенческо-детективного романа.Аляска была продана США за 7200000 долларов. Так дешево?.. Да нет! — гораздо дешевле, если сосчитать, сколько человеческих жизней, сколько сил стоила она России! А, пожалуй, и не так дешево, если принять в расчет, сколько кроме этих 7200000 долларов рассовало американское правительство по карманам разных «влиятельных» особ, стоявших на разных ступенях царского трона.
Одесса, 1966 год. В парке находят труп неизвестного мужчины. Приехавший на вызов оперуполномоченный Емельянов быстро устанавливает, что это авторитетный, трижды судимый вор по кличке Паук. А через какое-то время обнаруживают повесившегося в своей квартире знаменитого скрипача Семена Лифшица… Проводя расследование, Емельянов неожиданно для себя попадает в глубокие оккультные дебри, сталкивается с неизвестной сатанинской организацией, а также с тем, что загадочные смерти вора Паука и гениального скрипача Лифшица тесно связаны между собой.
...Кажется, о своем криминальном прошлом Таня может окончательно забыть — она собирается замуж за Володю. Он тоже горячо любит ее, и вместе они строят планы совместной счастливой жизни. Но неожиданно Володя идет на назначенную ему встречу и исчезает. Таня в отчаянии. Разыскивая любимого, она находит... своего отца и узнает страшную правду Аккерманской крепости. Реальность столь ужасна, что в нее невозможно поверить... ISBN 978-966-03-8003-5 © И. И. Лобусова, 2017 © Е. А. Гугалова, художественное оформление, 2017 © Издательство «Фолио», марка серии, 2015.
...1919 год. Одесса переходит из рук в руки — от красных к белым и от белых к красным. Наконец в городе окончательно устанавливается советская власть. И все же спокойствия нет — тут и там происходят бандитские разборки, совершаемые с какой-то необычной жестокостью. Появляются настойчивые слухи о том, что Мишка Япончик не погиб — он жив и вернулся в Одессу. И цель его — добыть сокровища, спрятанные в катакомбах. Таня прекрасно знает, что это не так, что Мишка мертв, и ей просто необходимо разоблачить того, кто зверствует под именем Японца..
Когда молодой следователь Володя Сосновский по велению семьи был сослан подальше от столичных соблазнов – в Одессу, он и предположить не мог, что в этом приморском городе круто изменится его судьба. Лишь только он приступает к работе, как в Одессе начинают находить трупы богачей. Один, второй, третий… Они изуродованы до невозможности, но главное – у всех отрезаны пальцы. В городе паника, одесситы убеждены, что это дело рук убийцы по имени Людоед. Володя вместе со старым следователем Полипиным приступает к его поиску.