Трудовая книжка - [2]

Шрифт
Интервал

Для большинства труды на ниве каталогизации были необходимой для пропитания, но побочной по значимости деятельностью, отвлекающей их от творчества, чтения или воспитания детей. Электрики, бывшие по образованию испанистом и философом, просьбу заменить лампочку воспринимали как личное унижение. И только замшелые старушки, к воспоминаниям молодости относившие их проводы на пенсию, продолжали по зову сердца приходить в Публичку и заканчивать начатую во времена Крылова рекаталогизацию.

ЧП, вроде затопления отдела спехрана, превращалось в фарс: вдоль цепочки, передававшей намокшую запрещенную литературу, бегала заведующая с криком: "Не смотреть!" А потом испорченные журналы мы гладили утюгами и вешали сушить на веревки, протянутые через читальные залы, (самыми разглаженными оказались невиданные до тех пор "Плейбой" и "Синема", а научные книги, без картинок так и пропали без внимания юных филологинь, не без труда миновавших период полового созревания в сугубо женском коллективе.)

Технический прогресс в этом волшебном учреждении оборачивался эпохальным строительством такого достижения научной мысли, как пневмопочта. Директор, скептически отнесся к расчетам и расценкам чуждых строителей и доверил столь важную миссию своим сотрудникам. После того, как филологи, историки и театроведы, польстившись на обещанные отгулы, начали установку в подвале библиотеки фундамента почты, здание дало такие трещины, что пришлось вызвать тех же строителей, чтобы спасти историческую постройку. Именно на эти аварийные работы и ушли отпущенные на внедрение техники деньги. Все остались довольны: строители тем, что утерли-таки этим гуманитариям нос; лирики получили подтверждение тщетности попыток механизировать их труд; бухгалтерия удовлетворенно отметила, что деньги истрачены по назначению, а охрана памятников - что здание спасено. Останки оборудования наглядно говорили читателям, что жизнь не стоит на месте, а прекращение работ свидетельствовало о незыблемости устоев внушало уверенность в завтрашнем дне.

Атмосфера подобных учреждений прекрасно показана в "Служебном романе". Может быть, именно эта атмосфера и способствует их (романов) активизации? Но это уже отдельная тема разговора.

Публичные мужчины

Как ни странно, в этом тихом заповеднике фолиантов, зеленых ламп и чернильниц с тушью кипели нешуточные страсти. Вот ведь парадокс: мужчины в библиотеке были наперечет, но поводов для шушуканья в курилке, хохота в буфете и откровений на черной лестнице всегда хватало.

Публичные мужчины, казалось, были подобраны по принципу ярчайшей индивидуальности, т.е. необычная внешность, экзотическое хобби и, как правило, некий физический недостаток.

Один имел михалковские усы и глухоту. Усы придавали ему невиданную в библиотеке мужественность, а тугоухость наделяла его неадекватные ответы глубинным, но скрытым смыслом.

Другой, иранец, внешне напоминал капитана Немо: шапка черных волос, борода и горящие глаза на смуглом непроницаемом лице. Звали его просто - Хамис Хараджевич. Он был невероятно молчалив, но, когда он останавливал на ком-то свой огненный взгляд, слова уже были излишни, забывалось все: его маленький рост, тема разговора и собственное имя. Даже ухаживая, он обходился только взглядом и лаконичными записками, напечатанными на машинке. Может, сказывалась чуждость языка. Хотя почти всю жизнь он работал с русскими книгами, относился к словесности отстранено. Хамис пил крепчайший чай, который распространял терпкий аромат, и сам напоминал экзотическую пряность.

Алексей Рюрикович, наоборот, внешне был настолько неприметен: детская субтильность, маленькие глазки, толстенные стекла очков, скованность движений, что когда он говорил что-то умное, читал стихи или вообще подавал голос - это было странно и неожиданно. Тихий, дотошный, съеженный, он напоминал человека в футляре или засушенного кузнечика (казалось, что между лопатками обязательно торчит булавка). Он обращал на себя внимание женщин только тем, что панически их боялся. Пугать Алексея Рюриковича своей нежностью было любимой забавой нескольких отделов.

Андрей Цезаревич, известный по своей уникальной картотеке на тему сексопатологии, казался одной из ярких иллюстраций своей коллекции. Его отличали длинные взъерошенный волосы, короткие брюки и безумный взгляд. Он напоминал романтического злодея и легко вписался бы в компанию профессора Мариарти.

Моим шефом вскоре стал руководитель сводников (так именовались сотрудники группы Сводного каталога, а совсем не то, что вы подумали). Лучшим его словесным портретом стала фраза - "красивый Фернандель". Его принадлежность к публичным мужчинам подчеркивали балетная походка, актерское гримасничание, очевидная глазу изнеженность и форма бороды, вызывающая в моей памяти странное слово "эскваэр". Он был знаменит как театральный критик, смотрящий все спектакли, и донжуан, не пропускающий ни одной юбки. Говорил он изысканно, иронично и фривольно, чем смущал наивных и пленял умных. Видимо, несмотря на возраст, я попала в число вторых. Мне он казался недосягаемым. И гениальным. Чего я не могла сказать о деятельности его группы. Раскапывание подлинной даты смерти третьестепенного писателя Тютькина, которого при его жизни-то никто знать не хотел, не представлялось мне достойным делом умного человека. Но сам процесс совместного хождения по загадочным черным лестницам, пролезания в полумраке по узким проходам между стеллажами фонда и разговоры об искусстве за чаем меня завораживали. Не трудно догадаться, что красноречие сорокалетнего искусствоведа и восторженное любопытство семнадцатилетней филологини неизбежно привели к роману.


Еще от автора Вера Соколинская
Семейные легенды

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Части

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Веревка, которая не пригодилась

Жанр рассказа имеет в исландской литературе многовековую историю. Развиваясь в русле современных литературных течений, исландская новелла остается в то же время глубоко самобытной.Сборник знакомит с произведениями как признанных мастеров, уже известных советскому читателю – Халлдора Лакснеоса, Оулавюра Й. Сигурдесона, Якобины Сигурдардоттир, – так и те, кто вошел в литературу за последнее девятилетие, – Вестейдна Лудвиксона, Валдис Оускардоттир и др.


Новый мир, 2006 № 12

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.


Оле Бинкоп

Психологический роман «Оле Бинкоп» — классическое произведение о социалистических преобразованиях в послевоенной немецкой деревне.


Новый мир, 2002 № 04

Ежемесячный литературно-художественный журнал.


Закрытая книга

Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…


Избегнув чар Сократа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.