Трудоустройство - [42]

— Не шуми! — раздался голос.

Лязгнул засов, дверь открылась. Внутрь заглянул оперативник, бронежилет был при нём, а вот из оружия только уставной Бур.

— Что случилось?

— Командир, а у вас двойные камеры есть? — спросил Иван.

Мимика оперативника выразил глубокий скепсис по этому поводу.

— Не, я бы начал со взаимных приветствий, знакомства и прочего, но вы все из себя таких крутых профи строили, что решил сразу к делу, — улыбнувшись объяснил Иван. — Если хочешь — присаживайся, погуторим за жизнь. Я за час отсидки проникся блатной романтикой до печёнок, готов тоскливо жаловаться на долю воровскую.

Собеседник хмыкнул, оценив юмор.

— Я так понял, ты из наших? — спросил он.

— Заштатный. Работал с Фёдором Гридневым, — Иван вздохнул. — Жаль мужика.

Оперативник напрягся:

— Погиб?

— Ага. Не уверен на все сто, лично трупа не видел, но очень похоже на то. Он мне перед смертью позвонить успел. На машине ехал, ему аварию устроили, насколько я понял. Сказал, что они заметают следы. А потом был выстрел, пистолет с глушителем, — объяснил Иван. — Закурить есть? У меня кончились.

Мужчина поделился с сидельцем сигаретой.

— Коля.

— Иван.

Пожали друг другу руки.

— Так вот, там информатор сидит. Я её допросить не успел, сорвался разговор, лыжи смазывать пришлось. А ведь скоро кто-то из начальников прискачет и начнёт вдумчиво ковырять мой мозг зубочисткой в поисках ответов на насущные вопросы мироздания.

Коля отрицательно покачал головой:

— Не сегодня. Сказали — завтра ждать.

Иван удивился.

— Вот те на те. Любятся мыши в шахматном порядке, — Иван почесал подбородок. — Ну, допустим, расследуют аварию Фёдора. Но он же к нам на всех парах летел! Мы по громкой связи сначала говорили. А когда до интересного дошло, приказал сидеть на попе ровно и ждать его, хочет всё своими ушами услышать из первых уст.

Коля развёл руками.

— Понятно, — задумчиво протянул Бобров. — Но закончить разговор с барышней всё равно надо. Коля! Будь человеком! Я же взвою здесь от любопытства! Самые пикантные подробности! А если её вообще без меня будут допрашивать?

И рожу скорчил максимально жалостливую. Оперативник не выдержал:

— Ладно. Комнаты допроса у нас есть, там и посидим. Я на всякий случай поприсутствую. Обещаешь не буянить?

Иван поднял руки в жесте капитуляции.

— Я сама кротость и послушность!

— Ну пошли, — и надавал на рацию. — Девушку приведите в допросную.

— Вежливо, — тихо вставил Иван.

— Вежливо, — продублировал приказ Коля.

Вскоре все трое были в самой типичной камере допроса. Стол, пара стульев, лампы в потолке, аскетично и функционально.

— Ты как? — первым делом спросил Иван, когда вошла Лиза.

— Нормально. Пить только хочу. После… Ну, сушит после препарата.

Бобров посмотрел на Колю.

— Понимаю, просить Шато Шеваль-Блан сорок седьмого года бесполезно. Но можно нам воды хоть? Литров пять. Сначала жажду утолим, а потом, если леди будет сопротивляться, используем пытку водой.

Лиза напряглась.

— Шучу! Разряжаю обстановку.

Лиза закатила глаза и покачала головой, но озвучивать эпитеты, пришедшие на ум, всё же не стала. Коля, начавший получать удовольствие от процесса, так как паясничество Ивана было куда интереснее серых будней, с улыбкой обратился по рации.

— Парни, принесите попить, можно сразу ящик.

Всего через пару минут другой оперативник внёс ящик, полный ровно выставленных бутылок минеральной воды по поллитра каждая. И Лиза, дорвавшись до них, выпила сразу четыре, ещё одну открыла и держала в руках.

— Мы остановились на препарате, — напомнил Иван. — Но сейчас, полагаю, этот вопрос можно оставить.

Девушка кивнула.

— Да, пожалуй. Я об этом ничего не знаю, кроме собственных ощущений.

— Тогда возвращаемся к моменту твоего становления секретным курьером.

Асафьева вздохнула, погружаясь в воспоминания.

— Первое время всё шло неплохо. Мы с подругами организовались, откопали в архивах пару шифров, чтобы секретить сообщения. Придумали двухуровневую систему. На всевозможных встречах, балах, обедах, приёмах те, кто был посвящён в тайну, могли обмениваться записками с короткими сообщениями, зашифрованными. Сначала таким путём мне сообщали, что нужно забрать письмо. Ночью я приходила к отправителю, забирала послание и доставляла получателю. Это письмо уже не шифровалось.

Она сделала большой глоток.

— Потом система сообщений усложнилась. Знакомые уже сами передавали друг другу зашифрованные записки. Если их ловили — не беда, в сообщениях, даже если их расшифровать, не было ничего крамольного, только намёки, эзопов язык. Я нередко доставляла уже по три или четыре сообщения за ночь. Не все… Хм, взрослые осуждали нашу маленькую сеть, кто-то свободно пускал в дом. Порой и взрослые доставляли таким путём какие-нибудь письма. Наверное, находили это очень милым.

Её руки дрогнули, ладони нервно сжались, остатки воды вылились на пол.

— И я попалась. И непросто попалась, а попалась к моральному уроду.

— Имеешь в виду, что очередной отправитель оказался… — сделал предположение Иван.

— Да, — кивнула Лиза. — Мудаком. Он угрожал публично раскрыть мой секрет, а заодно и всю нашу сеть. Я… Мы предполагали саму возможность чего-то подобного. Если кто-то поведёт себя… плохо, ему грозило изгнание, как предателю. Предателю, делом доказавшему, что ставит свои сиюминутные желания выше общего блага. Но для этого… Для этого мне сначала требовалось покинуть этот дом.