— Доигрался…
— Ничего страшного! — возразила Марина. — Где мальчишки — там всегда битые стекла!
Гриша подошел к столу учителя, и хотя и так было тихо, постучал ладонью.
— Прошу внимания!
Он произнес это с каким-то особым шиком и в то же время привычно, естественно.
— Прошу всех сесть.
Никто и не подумал спросить, по какому праву командует этот мальчишка. Все пошли к облюбованным партам. Мика и Ника, не сговариваясь, заняли самые задние места. Один Андрей остался у окна. Он пришибленно горбился и стыдливо задвигал клюшкой осколки стекла под батарею парового отопления.
— У меня два вопроса, — я — продолжал Гриша. — Кто умеет вставлять стекла?
— Я бы и сам, — отозвался Андрей. — Было б что вставлять.
— Тем лучше!.. Задаю второй вопрос: у кого есть дома лишнее стекло и замазка?
Встала Марина.
— Я сбегаю!.. Кто со мной, чтоб не скучно было?
Вызвались две девочки, и Гриша разрешил им идти за стеклом, а Андрею приказал готовить раму. Мальчишки, перед которыми он разыгрывал хоккейный эпизод, охотно помогали лопавшему в беду спортсмену: вместе с ним освобождали раму от осколков.
Нашелся еще один добровольный помощник — та девочка, которая помешала Андрею завершить блестящую атаку на ворота. Она расстелила в углу класса газету и принялась складывать на нее осколки стекла. Расстроенный Андрей не сразу заметил ее, а когда заметил — спросил:
— Это ты?
— Я.
— Как хоть зовут тебя, скажи?
— Маша Агеева.
Она была из тех неярких девчонок, которых плохо запоминают. Про таких мальчишки не сочиняют тайных стихов и долго путают их имена. Спутал и Андрей. Прошло не больше трех минут, как он узнал, что ее зовут Машей, и все-таки успел забыть. Протянув вынутый из рамы осколок, он назвал ее Катей. И Маша не обиделась, даже не поправила его.
В класс все входили и входили новые ученики, занимали парты, знакомились, расспрашивали, кто и зачем выбил стекло. Андрей не участвовал в разговоре. За него говорили его болельщики. Клюшка и знаменитые шайбы пошли по рукам. Андрей чувствовал, что становится героем дня. Выбитое стекло еще больше укрепляло его хоккейную славу.
Одним из последних пришел в 6-й «А» широкоплечий, грузный мальчишка в очках, с большим шрамом на правой щеке около уха. Он казался значительно старше любого шестиклассника. Увидев его, одни подумали, что он зашел не в свой класс, а другие решили, что это заядлый второгодник.
Мальчишка со шрамом, не глядя по сторонам, словно вокруг никого не было, громко топая тяжелыми ботинками, прямиком направился к задней парте, за которой сидели братья-близнецы.
— Ну-ка, сматывайтесь отсюда! — потребовал он. — Это мое место.
— Не понял, — сказал Мика.
— Не дошло, — как эхо, отозвался Ника.
Шрам на щеке мальчишки задвигался.
— Дойдет! — уверенно произнес он и снял очки.
Все остальное произошло очень быстро. Мальчишка спрятал очки в карман, вытянул руки, схватил братьев за одинаковые свеженькие, утром выглаженные рубашки и рванул кверху. Близнецы не сопротивлялись — встали и переглянулись.
— Повторю, чтоб дошло, — сквозь зубы процедил мальчишка со шрамом, но так ничего и не повторил.
Мика и Ника, не сжимая кулаков, одновременно ударили его слева и справа. Пощечины получились сильными, звонкими, точно еще одно стекло треснуло в классе.
Мальчишка удивленно отшатнулся от парты, братья разгладили смятые рубашки и сели, будто ничего и не случилось.
Кто-то захихикал. И сразу, как по сигналу, захохотал весь класс. Смеялись над мальчишкой с рубцом — очень уж озадаченным было его лицо. Он стоял и смотрел на братьев сначала без очков. Потом нацепил очки и опять долго смотрел на них. Вокруг смеялись, но это не смущало его. Наглядевшись, он молча отвернулся от близнецов и сел на одну из незанятых парт, на которой лежала сетка для продуктов.
Все продолжали следить за ним, а он двумя пальцами поднял сетку и покрутил ею в воздухе. По классу прокатился новый смешок.
— Ха-ха-ха! — скрипучим голосом передразнил одноклассников мальчишка. — Чье добро?
— Мое, — откликнулась от окна Маша Агеева.
— Будешь со мной сидеть? — Мальчишка еще раз крутанул сеткой. — А то выброшу!
— Буду, — ответила Маша.
— Тебе повезло!.. И запомни…
Что он еще сказал — никто не услышал, потому что все, даже Мика с Никой, не могли удержаться от смеха.
— Эй! В шестом «А»!.. Что там у вас? — донеслось с улицы.
Андрей лег на подоконник и увидел под окном Марину. Она прижимала к груди стекло.
— Принимай!.. Сторожиха с ним не пустила!
Андрей осторожно взял стекло. Минут через десять оно было вставлено в раму. Маша старательно протерла его до блеска, а осколки старого стекла вынесла из класса.
Андрей запоздало поблагодарил Марину. Гриша тоже похвалил ее.
— Где тебе сидеть нравится? — спросил он.
Марина тряхнула огненными волосами.
— Мне все равно.
— У меня свободное место, — сказал Гриша.
— Я подумаю! — ответила Марина.
