Трудный путь в будущее - [58]

— Впрочем, — замечает Махмуд-хан, — этот закон нередко нарушается. Есть люди, которые тайком добывают этот драгоценный минерал, а потом где-то его гранят или тайком через контрабандистов сбывают за границу, на Запад. Законы законами, а жизнь жизнью.

В лавках чуть не все торгуют драгоценными камнями — в обработанном виде и натуральном. Никто не спрашивает торговца, каким образом камни очутились у него. Торговцы всегда докажут, что товар приобретен ими законно, если, конечно, кому-то придет в голову проверить лавки.

Самый сильный аргумент у торговца — бакшиш, перед которым редко кто устоит. Бакшиш — это взятка, подкуп и откуп. Как таран, бакшиш открывал двери в учреждения, помогал продвигаться по служебной лестнице, оформлять выгодные сделки.

Бакшиш может даваться деньгами, в форме движимой и недвижимой собственности. Это может быть лошадь или барашек. Таможенник, скажем, просматривая багаж приехавшего из-за рубежа афганца, не имеющего дипломатического паспорта, мог, указав на понравившуюся ему вещь, сказать: «бакшиш» — и она немедленно становилась его собственностью. Спорить было невозможно, тем более уличить таможенника во взяточничестве — вся таможенная служба стала бы на защиту своего коллеги. И тогда незадачливому пассажиру несдобровать.

Неудивительно, что чиновники, занявшие ту или иную должность, в течение сравнительно короткого времени обогащались — они становились собственниками домов, земель, делали вклады в иностранные, предпочтительно швейцарские банки. Газеты приводили потрясающие примеры. Так, один чиновник, имевший отношение к выдаче лицензий на ввоз тракторов из-за рубежа, заработал на бакшишах только за четыре года сумму поистине астрономическую: при его скудном жалованье за эти деньги ему нужно было бы работать не меньше 250 лет!

Но я несколько отвлекся. Подъезжаем к мастерской — типичный афганский глинобитный домик, лишь с зарешеченными окнами, выходящими во двор. Загоняя двух здоровенных овчарок в конуры, суетится старик. Стеганый полосатый халат, на голове тюбетейка.

Здороваемся. Мастер предлагает отведать по чашке зеленого чая. Охотно пьем — нельзя отказать, обидится старик. Потом ведет к себе в мастерскую, небольшую комнатушку, куда проникает дневной свет из зарешеченного окошка.

Мастер выбирает из коробки небольшой камешек. Внешне он невзрачен. Увидишь такой, валяющийся на дороге, и не обратишь внимания. На изломе проступают тоненькие фиолетовые жилки. Сквозь увеличительное стекло мастер внимательно рассматривает камешек, удовлетворенно кивает головой. Теперь можно начать его гранить и шлифовать. Чтобы этот камень засиял, стал драгоценностью, надо над ним по корпеть целый день. Работа кропотливая.

В углу шлифовальный станок — довольно простое приспособление, состоящее из вала, укрепленного с помощью двух подшипников, махового колеса с одной стороны и шлифовального камня — с другой. Старик нажимает на педаль и, уже не обращая на нас никакого внимания, приступает к обработке минерала.

Вечером вновь приезжаем к мастеру. Старик открывает небольшую коробку — в ней лазуритовый кулон, напоминающий каплю длиной сантиметра в три. В таинственной синеве проступают, словно веселые искорки, золотистые вкрапления.

Интересуюсь, сколько мастер получит за работу. Тот отвечает, что заплатят примерно пятьдесят афгани — это немногим больше одного доллара.

— А какова примерно цена этого изделия в ювелирной лавке?

— Не менее полутора тысяч афгани, если, конечно, его оправить в серебро. А в золоте еще дороже.

— А сколько получил старатель, обнаруживший минерал?

— Пять афгани за корзинку, не больше.

Чувствуется, что Махмуд-хану не нравится этот разговор присутствии полицейского сержанта. Он смотрит на свои часы.

— Нас ждет на ужин заместитель губернатора, человек довольно пунктуальный, — говорит он. — Надо торопиться.

Славящийся на весь мир афганский лазурит имеет самые различные оттенки — от индиго до светло-голубого. В древние времена он ценился дороже золота, бирюзы. «Небесным камнем» называли его, знаком «божественного происхождения». Считается, что добыча лазурита в Бадахшанском крае началась еще пять тысяч лет назад. Месторождения, расположенные в труднодоступном ущелье Сарысанг, тянущемся на десятки километров вдоль высоченных горных кряжей, дают высшие сорта лазурита. Зороастрийские жрецы придавали ему магическое значение. Буддийские монахи украшали лазуритом статуи Будды в храмах. Бадахшанский край славится также и аметистами, известными в Афганистане под названием «Лал-е-Бадахшан». Лазурит и аметист популярны в народе, и упоминание о них можно встретить и стихах поэтов Ирана и Афганистана. С давних пор живописцы изготовляли из лазурита, размельченного в порошок, ультрамариновые краски. Они не блекнут, столетиями, охраняют цвет и свежесть.

В годы монархии добыча и реализация лазурита были монополией королевской семьи, получавшей огромные деньги.

В июне 1978 года газета «Кабул таймс» сообщила, что и доме некоего Файзуллы, проживавшего в Файзабаде, родственника бывшего губернатора провинции, служба безопасности обнаружила в обработанном виде 108 килограммов лазуритовых камней. Они были упакованы в коробки, на которых значилось: «Гончарные и бронзовые сувениры». Месяц спустя пастух в одной из заброшенных пещер под городом обнаружил около тонны лазуритовых камней в неотшлифованном виде. О своей находке он сообщил властям.