Трудный путь в будущее - [43]

— Это кочевники, остановившиеся табором неподалеку, — сказал подошедший к нам надсмотрщик. — Мужчины помогают убирать урожай нашим фермерами женщины пришли сюда на заработки. Обратите внимание, до чего они дикие: женщины при виде нас даже не прикрыли свои лица. Попирают обычаи, вот судьба и наказывает их бедностью.

Я спросил, сколько получают работницы. Надсмотрщик, сделав вид, что не расслышал вопроса, продолжал:

— Расплачиваемся с ними каждый день после окончания работы. Но деньги у них тут же отбирают мужья или родители. А питьевую воду мы даем им бесплатно.

Вдруг, спохватившись, он глянул на свои ручные часы:

— Извините, время намаза!

Надсмотрщику принесли красный коврик, постелили в тени под навесом. Он начал истово молиться, повернувшись, как положено, лицом в сторону Мекки. А женщины между тем продолжали свою работу, теребили скатанные пасмы шерсти. В 1978 году это предприятие было национализировано.

…Забегая несколько вперед, хочу вот о чем рассказать. Осенью 1978 года мне вновь довелось побывать в этом городе. С двигателем самолета, на котором я направлялся в Иран из Кабула, что-то случилось, и он приземлился в Кандагаре. Пробыл я в нем два дня. Всех пассажиров отвезли в гостиницу. Я же направился к зданию, где разместились губернские учреждения, провинциальный комитет НДПА и служба безопасности провинции.

Руководителей провинции не оказалось на месте, офицер, дежуривший в здании, сказал, что все выехали на подавление мятежников, перешедших границу. Это было первое вооруженное нападение с территории Пакистана. В провинции уже начали осуществляться первые мероприятия по проведению земельной реформы.

— На провинцию Кандагар, — сказал офицер, — приходится более четырехсот километров границы, которая с нашей стороны еще плохо защищена. Вот противники это и используют. По сути дела, это необъявленная война, которая причинит еще немало бед и страданий афганскому народу.

Да, собеседник не сгущал краски. Действительно, последние месяцы 1978 года и весь 1979 год характеризовались нарастанием активности контрреволюционных сил. Мятежники сожгли здание управления сельского хозяйства, пытались захватить аэропорт, помещения провинциального комитета НДПА, взорвали электростанцию и водопровод. Таким путем им удалось парализовать деловую активность многих районов провинции и запугать население.

Серьезные испытания выпали на долю этого города и всей провинции. В тяжелое время, когда надо было мобилизовать население на отпор силам контрреволюции, Амин обрушил репрессии на активистов НДПА и руководителей Кандагара. Воспользовавшись этим, мятежники нанесли серьезный ущерб городу и провинции.

Немало усилий пришлось приложить новому руководству, пришедшему к власти после свержения Амина, чтобы нормализовать обстановку. Большую роль сыграл в этом губернатор М. Абьяни. Он выпускник Кабульского университета. В качестве инженера работал в Кандагаре с 1971 года на сооружении промышленных объектов. После устранения Амина он стал губернатором этой провинции. Новые руководители сумели довести до широких масс истинный смысл политики НДПА. Их авторитет был поддержан решительными действиями подразделений афганской армии, молодежных отрядов защитников революции, очистивших улицы города и разгромивших базы мятежников и окрестностях Кандагара.

Налаживая хозяйственную жизнь, Абьяни, ставший также секретарем провинциального комитета НДПА, выдвинул на руководящие должности людей, преданных делу революции. По его предложению директором национализированного шерстоткацкого комбината стал мастер этого предприятия И. Каргар, в прошлом подпольщик. Под ею руководством комбинат начал наращивать производственные мощности и приносить государству прибыль. СССР оказал помощь этому предприятию, поставив нужное оборудование.

…Но вернемся к весенним дням 1973 года. Утром покидаем Кандагар с таким расчетом, чтобы засветло добраться до Герата. Серая лента шоссе потянулась вдоль аккуратно возделанных полей и садов. Постепенно пейзаж изменился, мы проезжали безжизненные каменистые степи, переходящие на горизонте в горные отроги. То была знаменитая Дашти-марго — пустыня Смерти, не раз описанная в путеводителях и произведениях афганских и иностранных авторов.

До сооружения автострады здесь пролегала ухабистая караванная дорога, по которой с трудом передвигались машины, доставлявшие нефть, рис, соль и другие товары из Ирана. Без запаса воды люди не решались двинуться в путь. Пыльные бури грозили смертью путешественникам. А сейчас несешься по автостраде со скоростью километров сто в час и даже не представляешь себе тех тягот и страхов, которые выпадали на долю былых путников.

— Посмотрите! — восклицает шофер, притормаживая машину. — Это же мираж!

Я впервые сталкиваюсь с таким явлением, хотя не раз пересекал эти пустынные места. В добела раскаленном воздухе вижу где-то впереди накатывающиеся на песчаный пляж волны. Они светло-синие и даже переливаются на солнце всеми цветами радуги. Немного в стороне пальмы. Не верится, протираю глаза — та же картина. Делаю несколько фотоснимков. Проявив позже, я не обнаружу на них ничего из увиденного. Полюбовавшись, трогаемся дальше. И вдруг видение пропадает. Впереди лишь серая лента асфальта, залитая солнцем. «В наших местах миражи довольно часто бывают, — замечает водитель. — Я однажды видел огромное озеро, по берегу которого ходили слоны».