Трудный поиск. Глухое дело - [9]

Весь день она больно переживала разговор с директором, а вечером учинила Генке и его друзьям изящно оформленный скандал. Она описывала им свои материнские чувства, укоряла в легкомыслии, рисовала те ужасные последствия, которые могли бы быть, если бы директор не оказался приличным человеком, глубоко уважающим ее мужа. Она запретила Генке появляться среди иностранцев, грозила сообщить отцу, умоляла мальчиков порвать связи с туристами или, в крайнем случае, проявлять всемерную осторожность.

Гена слушал с огорчением на лице. Его друзья очень ценили их квартиру, не хотели ее терять и обещали оберегать Гену от подобных неприятностей. К Таисии Петровне вернулось хорошее настроение. Вечер закончился прослушиванием новых пластинок и демонстрацией последних достижений танцевальной техники.

Фарцовщики действительно перестали пускать Гену на рискованные уличные операции. К этому времени среди туристов, уже побывавших в Советском Союзе, появились постоянные клиенты. Это было гораздо удобнее. С ними не нужно было вести утомительных переговоров. Встречаться с ними можно было на заранее условленных местах. И что самое важное — они уже сбывали не личное, случайное и часто поношенное барахло, а заранее заказанные вещи определенного ассортимента.

Следователь Марушко не посвятил Анатолия в детали последней операции, когда одного туриста-контрабандиста, приехавшего на своей машине, удалось поймать с поличным. Его и двух приятелей Гены, юркнувших в машину на короткой остановке в глухом переулке, проследили до базы — до гаража, в котором стоял «москвич» Гениного отца. «Москвич» выкатили во двор, а машину туриста загнали в гараж. Там выпотрошили сиденья, спинки и даже дверцы, нафаршированные вещами. Нагрузившись товаром, фарцовщики пришли в Генкину комнату, где их уже поджидали оперативные работники.

Собранные Марушко доказательства заставили преступников признать то, что отрицать было невозможно. Хотя Гена и его сообщники прикидывались, что с незадачливым туристом их свел несчастный случай, улик было достаточно. Марушко неопровержимо установил преступный сговор с целью спекуляции и четко сформулировал: «Действия квалифицируются по ч. II ст. 154 УК с учетом крупных размеров спекулятивной деятельности, с учетом повышенной опасности спекуляции иностранными товарами, а также с учетом значительных размеров наживы от 100 до 250 % стоимости каждого предмета спекуляции».

За последние годы Анатолий научился быстро определять, насколько серьезны обвинения, выдвинутые против его подопечных. Он не сомневался, что вина Гены на суде будет доказана. Но не был уверен, нужно ли держать его в изоляторе. Все обстоятельства преступления выяснены, взрослые участники находятся под арестом, — есть ли надобность оставлять за решеткой до суда несовершеннолетнего паренька?

Прежде чем задать этот вопрос, Анатолий еще раз проверил, не вызваны ли его сомнения особым отношением к подследственному. Он вспомнил другие дела, когда восставал против предварительного заключения подростков и даже добивался изменения меры пресечения. Нет, ничего личного в его заинтересованности этим делом у него не было.

Марушко в ответ усмехнулся.

— В том-то, друг, вся беда, что главная сторона дела еще в полном тумане. И пока этот туман не рассеется, не могу я этого щенка выпустить на свободу. И если откровенно признаться, надежда у меня на тебя.

Встретив недоуменный взгляд Анатолия, Марушко объяснил:

— От этого дела тянется ниточка к другому, более важному. Ведут его другие товарищи, и всего я не знаю. А в общих чертах — так. На границе таможенники накрыли одного туриста. Он уже в пятый: раз к нам приезжает. Нашли у него крупную сумму наших денег. И золотишко. Привозил он сюда не вещи, а валюту. В этом он признался. Между фарцовщиками и этим контрабандистом связи как будто нет. Он их не знает, и они о нем не ведают. Зато известно другое. Имел он дело с одним человеком, по кличке Джек. По всему судя, сей Джек — важное звено в том, другом деле. Хитрая бестия и крупный хищник. Встречались они в разных местах. Одну квартиру турист хорошо запомнил и точно описал расположение комнат. Квартира эта — Генки Рыжова.

— Не может быть! — вырвалось у Анатолия. — Он с матерью...

— Все проверено. Дело было летом. Отец Рыжова летал на своем Севере, а мамаша купалась в Сочи. Сынок находился на попечении тетки, но ключами от квартиры распоряжался сам. Без него этот Джек туда не попал бы.

— А Генка отрицает?

— Полностью. Никакого Джека не знает, никому ключей не давал, никого в квартире не было. Вижу, что врет, а расколоть не могу.

— А других следов к Джеку нет?

— У кого, может, и есть, а у меня — единственный. И очень хотелось бы к нему дотянуться. А то, что Рыжов Джека знает, можешь не сомневаться. И выпустить его сейчас я не могу.

— Нельзя, — согласился Анатолий.

— Послушай, Скворцов, — с просительной улыбкой обратился к нему Марушко, — ты там у себя разные эксперименты проводишь, займись этим дурнем, убеди его, докажи, что от повинной ему ничего, кроме пользы, не будет. Помоги, а то меня сроки поджимают.

Анатолий понимающе кивнул.