Трудные дороги освобождения. Третья битва за Харьков - [43]

С учётом того, что и в мотострелковых батальонах танковых бригад оставалось по 60 – 80 бойцов [10; 115], становится ясно, что самостоятельно взять указанные населённые пункты танковые корпуса не могли. Поэтому им и понадобилась поддержка стрелковых дивизий 3-й ТА.

Несмотря на эту поддержку, трёхдневные бои за Печенеги, Чугуев и Малиновку (6, 7 и 8 февраля) успехом для советских войск не увенчались. Более того, части «Лейбштандарта» под Печенегами контратаковали и потеснили полки 160-й стрелковой дивизии. Их отход, как отмечает А.А. Ветров, привёл к значительным потерям в 52-й механизированной и 195-й танковой бригадах 15-го танкового корпуса [10; 115].

Тем неожиданнее для эсэсовцев явилось то, что произошло под Печенегами в ночь на 9 февраля. Предоставим слово генералу А.А. Ветрову:

«В этих условиях комкор генерал В.А. Копцов решил изменить план действий. В ночь на 9 февраля 1943 года стрелковая рота под командованием старшего лейтенанта А.К. Давыденко скрытно просочилась через боевые порядки противника и овладела в глубине его обороны господствующей высотой 173,3. Естественно, это вызвало замешательство в стане врага. И тогда, поддержанные огнём своей героической роты, которая обстреливала гитлеровцев с тыла, в бой двинулись и остальные подразделения 2-го мотострелкового батальона 52-й мехбригады, а также её 3-го батальона. Противник заметался между двух огней. Этим воспользовались другие бригады корпуса, которые вместе со 160-й стрелковой дивизией ворвались на восточную окраину Печенег, а к утру полностью очистили город от фашистов» [10; 115].

В этот же день части 15-го танкового корпуса освободили от немцев населённый пункт Кочеток и продолжали развивать наступление на Каменную Яругу, где подверглись мощной контратаке танков и пехоты противника. Но эта контратака была отражена, а гитлеровцев отбросили к Рогани [10; 115 – 116].

9 февраля 12-й танковый корпус и 62-я гвардейская стрелковая дивизия овладели Чугуевом [10; 115].

Не менее напряжёнными были 7 – 9 февраля события на других участках полосы наступления 3-й танковой армии.

8 февраля П.С. Рыбалко решает ввести в дело единственный свой подвижный резерв – 6-й гвардейский кавалерийский корпус. Генерал придержал это соединение, не стал его использовать в атаках на опорные пункты противника, и сделал совершенно правильно. Теперь у него был козырь на руках, которым он весьма грамотно и успешно воспользовался.

Тут надо пояснить, что бои предыдущих дней привели к обширному разрыву фронта между полком «Германия» эсэсовской дивизии «Рейх» и оборонявшейся южнее 298-й пехотной дивизией немцев. Этот разрыв не смогло ликвидировать прибытие частей дивизии «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», которые тут же были скованы боями с 12-м и 15-м танковыми корпусами.

П.С. Рыбалко решил использовать образовавшийся широкий разрыв фронта для глубокого обхода оборонявших Харьков частей противника. 6-й гвардейский кавалерийский корпус, усиленный 201-й танковой бригадой, получил задачу «прорваться в полосе действий 6 А (на участке 350 сд) и, следуя по маршруту Андреевка, Бол. Гомольша, Тарановка, отрезать противнику пути отхода на Харьков в юго-западном и западном направлениях» [20; 47].

«Тем самым, – отмечает А. Исаев, – кавалерийский корпус, первоначально нацеливавшийся на восточные предместья Харькова, был перенаправлен в обход города с юга» [20; 47].

С подобным утверждением российского историка можно согласиться лишь частично. Дело в том, что первоначально, согласно докладу командования Воронежского фронта в Ставку ВГК № 00179/оп от 21 января 1943 года, планировалось использовать 6-й гв. кк именно для глубокого продвижения в юго-западном направлении с целью обеспечения наступления на Харьков с юга:

«Обеспечение операции с юга будет возложено на 6-й гвардейский кавкорпус с направления – Уразово, Двуречная, Шевченко, Андреевка, Алексеевское, ст. Беспаловка» [37; 274].

Если взглянуть на карту, то хорошо видно, что указанное в плане направление уводит кавкорпус далеко на юго-запад от восточных предместий Харькова. И даже Андреевка, о которой в своём боевом распоряжении говорил П.С. Рыбалко, уже фигурировала в докладе № 00179/оп от 21.01.1943 года.

Безусловно, корректировки, которые советское командование внесло в первоначальный план операции «Звезда» в связи с ликвидацией крупных вражеских группировок, окружённых в ходе Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской операций, имевшей следствием отвлечение значительных сил, перенацелили 6-й гвардейский кавкорпус на наступление на Харьков с востока. Однако генерал П.С. Рыбалко «подошёл к вопросу творчески» и быстро перенаправил кавкорпус в юго-западном направлении, уж коли для подобного шага сложились благоприятные условия.

Заметим, кстати, что «творческий подход» П.С. Рыбалко к вопросу заключался и в том, что он использовал для ввода кавалерийского корпуса в прорыв не просто полосу соседней армии, а полосу соседней армии другого фронта (6-я армия входила в состав Юго-Западного фронта).

Подобное быстрое реагирование на складывающуюся обстановку принесло свои плоды. Уже 9 февраля 6-й гв. кк вышел на подступы к Мерефе, завершив обход Харькова с юга [21; 113].