Трудно быть героем - [7]

- Старший лейтенант, - говорит военный, - расскажите как вы сбили мечеть?

- Так. Навели на цель и сбил.

- Что значит, так? Вы что не знали, что мечеть мирный объект, почитаемый народом Чечни.

- Наверно народ Чечни плохо почитает ее, раз позволил с нее расстреливать из пулемета и снайперских винтовок наших солдат и офицеров.

Теперь возмущается демократ и сидящие рядом общественные деятели.

- Как можно с таким настроением воевать? - кричит демократ. - Вы люди военные и должны были снять зарвавшихся бандитов другим путем, а вы нашли простой путь, взяли снесли мечеть и все.

- Мне бы так хотелось, что бы вы, в то время, были среди этих солдат на земле и, сидя под пулями, порассуждали с ними, как одним плевком можно было снять вооруженных бандитов с башни.

Все немеют. Демократ наливается краской и взрывается.

- Каждый должен быть на своем месте. Мне кажется, что вы не на своем. Профессиональный военный не позволит себе воевать с мирным населением и с их культовыми зданиями.

Остальные загалдели и понесли такую чушь, что мне совсем расхотелось с ними разговаривать.

- Старший лейтенант, - возмущается военный, - вы сами осознаете, что вы своими действиями наносите вред России?

- Мне иногда кажется, что эта возня с несчастным населением Чечни не стоит и выеденного яйца. Никто из вас не понимает, что население давно воюет с нами и эти истерические крики об их уничтожении, обыкновенное не понимание ситуации в этом районе. Тот, кто не знает истины, тот обыкновенный... болтун.

Теперь зловещая тишина.

- Мне кажется все ясно, - тянет демократ. - Мы не будем вас задерживать, лейтенант.

Я выхожу из комнаты. И слышу как полковник Колосов заступается за меня.

- Старший лейтенант, самый лучший офицер части...

Дверь захлопывается. Правы наши офицеры, когда политика вторгается в армию, это не армия...

В курилке все встречают меня напряженно.

- Ну как? - спрашивает Боря.

- Плохо, наверно уволят.

- Теперь увольняет не военный министр, а задрипанный депутат, который съездил с Басаевым в одном автобусе, - злобно говорит майор.

Все галдят. Через десять минут появляется Колосов и отзывает меня в сторону.

- Сережа, ты идиот, ты знаешь, что ты наделал?

- Нет. Скажите, товарищ полковник, неужели все сошли с ума. Русских военных и не военных подло убивают, а их свои же, так называемые правозащитники, газеты и телевидение распинают.

- Хватит о глобальных проблемах. Мы говорим о тебе.

- Меня уволят?

- Комиссия решила не в твою пользу. Они направляют представление в министерство обороны.

- Все ясно.

- Ничего не ясно, дурак.

Рассерженный полковник уходит.

Вместо Миши мне прислали нового оператора. Прибыл новый вертолет и в первый полет я пошел в паре с машиной Бори. Нам поставили задачу поддержать войска на Юге Чечни.

Наземные войска наводят нас.

- Комета, рядом со школой дом, там два пулемета, успокойте их.

- Принял. Сейчас.

Рядом со школой три дома. Из одного выскакивает женщина и грозит мне кулаком.

- Огонь, - рычу оператору.- Всех к черту.

Мы сносим снарядами и ракетами все три дома и эту идиотку.

- Спасибо, Комета, - слышится с земли.

Теперь сам замечаю, как из каменного строения на площади села, промчалась в нашу сторону, ракета. Разворачиваю вертолет и смешиваю весь ряд зданий, охватывающих площадь, с землей. Теперь стало видно, как из близ лежащих домов выскакивают люди и бегут к краю села. Боря и я поливаем их из пушек и ракет.

Полковник с яростью смотрит на меня.

- Ты, понимаешь, что ты сделал?

- Помог нашим войскам без максимальных потерь захватить село.

- Ты, сумасшедший. Я вынужден тебя отстранить от полетов.

- Слушаюсь.

- Сережа, - смягчается Колосов, - я понимаю ты во всем прав, но эта война не та.

- По моему, война есть война. Меня учили воевать, а не приветствовать с воздуха врага, окруженного бабами.

- Не будем вдаваться в дискуссию. Иди.

В курилке все смотрят на меня сочувственно.

- Боря мне рассказывал, - говорит майор Воронов,- хорошо ты их причесал. Говорят, 17 домов с говном смешал.

Врывается Боря.

- Включайте телевизор.

На экране журналисты ходят по развалинам села и подносят микрофоны к плачущим женщинам.

- Скажите, что произошло.

- Ой, горе, - вопит женщина, - все погибли. Как налетели самолеты и все здания, всех людей побили. За что нам такие страдания. Моя золовка, дед, внучек, все погибли.

- А боевики были здесь?

- Ни одного не видела. Было такое мирное село...

- Ну что? - орет Боря. - Слышали. Мы, с Сережей, этих боевиков десятка два расстреляли с воздуха. Если сейчас покопаться в развалинах, то еще с десяток точно найдут, а эта, сволочь, ноет, что ни одного нет.

- Точно, а куда же их трупы делись?

- По их правилам, трупы должны в этот же день быть похоронены. Кое кого они из боя вынесли с собой, остальных, местное население прибрало и спрятало, что бы ночью похоронить. Поэтому никого и не видно.

- Хана теперь вам ребята, - констатирует Терехов.

- По-моему достанется одному Сережке, - говорит Боря. - Меня от полетов не отстранили.

- Это называется вышли из боя с малыми потерями.

- Между прочим, - говорит Боря, - два раза "стингерами" по мне прошлись. Если бы не имитаторы, конец.