Тройной агент - [33]

В своем ответе новоявленному агенту бен Зеид на похвалы не скупился. Мы с вами делаем важное дело, писал он. Старался побольше напирать на патриотизм доктора, благодарил его за жертвы, которые тот несет на алтарь отечества и служения королю. «Мы вами уже гордимся», — присовокупил он в конце одного из посланий.

Скинул Балави записочку и на имейл жены. Перед отъездом он признался Дефне, что уезжает не в Турцию, как сообщил домашним, а в Пакистан. Хочу повышать квалификацию там, сказал он ей. Объяснение прозвучало не слишком правдоподобно, но Дефне поняла, что переспрашивать не надо. Теперь же Дефне Балави с дочерьми жила у родителей в Турции, куда по просьбе свекра отправилась якобы на поиски мужа. Несколько недель всех помурыжив, она в конце концов сообщила старшему Балави правду: Хумам в Пакистане. Туда его послал Мухабарат.

Старик опешил.

— Как это в Пакистане? — недоуменно переспросил он. — Как он туда попал? Да он перед площадью с круговым движением и то не может в знаках разобраться! — После чего принялся давить на невестку, требуя, чтобы она возвращалась в Иорданию, в дом своего свекра, потому что это единственное место, где приличествует пребывать замужней женщине, чей муж в отъезде.

Хумам об этом не хотел и слышать. Жди меня в Турции! Приеду к тебе туда, написал он жене. Пообещал прислать деньги на квартиру и мебель и давал советы, в каком районе лучше поселиться. В итоге-то ведь они будут жить там вместе.

Ободряющие увещевания куратора, похоже, возымели действие. Записки по электронной почте шли от Балави регулярно весь апрель и первые дни мая, в них он шифровкой сообщал о своих контактах с талибами низового звена. Затем, в середине мая, он бен Зеида прямо огорошил: оказывается, он принял приглашение поселиться вместе с несколькими членами «Техрик-и-Талибан», крупнейшей из группировок повстанцев во всем Южном Вазиристане. «Талибан», оказывается, нуждается в его врачебных талантах, и доктору предложили пожить в одном из их тренировочных лагерей.

Я буду очень занят, да и смотреть за мной будут в оба, писал он своему куратору. Так что на какое-то время замолкаю.

Бен Зеиду это показалось поспешностью, граничащей с безрассудством: не исключено, что агента завлекают в ловушку, но отговаривать поздно. Все попытки бен Зеида связаться с Балави по имейлу оставались без ответа. Прошла вторая половина мая, потом весь июнь. Стоял уже июль, а от агента ни слуху ни духу.

Ход событий бен Зеид обсудил с Дарреном Лабонте, постоянно живущим в Аммане сотрудником ЦРУ, которого бен Зеиду официально назначили в напарники, сделав куратором Балави от ЦРУ. Оба были согласны: долгое молчание это, конечно, дурной знак. Может быть, Балави нет в живых, а может быть, он переметнулся к талибам — добровольно ли, нет ли…

Сама идея послать необученного, непроверенного Балави в Пакистан была чистейшей воды лотерея, это бен Зеид понимал. Еще одна из множества ставок на темную лошадку, попыток пустить стрелу наугад: задача стояла неимоверно сложная — требовалось проникнуть во внутренние круги «Аль-Каиды». Со временем, да притом еще, какой толстый у ЦРУ кошелек, одна из таких стрел авось да угодит в цель.

Зажегся огонечек, талиб-интервьюер включил магнитофон. В ожидании вопросов Хумам Халиль аль-Балави поерзал на стуле.

— Абу Дуджана, как персонаж интернета, известен нам своими статьями на джихадистских форумах. Мы бы хотели, чтобы почтеннейшая публика узнала о нем побольше. Кто же он?

Балави поднял взгляд на репортера, пуштуна, говорящего по-арабски, который собирал материал для летнего выпуска интернетского журнала талибов «Авангард Хорасана». Что ж, это правильный вопрос. Кто он на самом деле?

Балави начал от печки, причем немножко не в тему.

— Ваш меньший брат пришел к вам с Аравийского полуострова, — начал он. — Ему чуть больше тридцати, он женат, имеет двух малолетних дочек.

Возникло ощущение полнейшей нереальности происходящего: в прошлом-то он все о себе хранил в секрете — начиная от имени его интернетского альтер эго и вплоть до решения отправиться в Пакистан. А сейчас сам о себе рассказывает, и получается что-то вроде джихадистского интервью со знаменитостью; перед всем миром он сознается: дескать, да, я (или мой двойник, который зовется Абу Дуджаной аль-Хорасани), бросив все свои писания, отправился совершать джихад. В том, чтобы вот так вдруг выйти на публику, есть и реальная опасность: ведь каждое его слово будут проверять, причем не только разведчики в ЦРУ и Мухабарате, но и контрразведка «Аль-Каиды».

В тот момент все взоры были устремлены на него, и никто — ни на той стороне, ни на этой — не знал, что с этим Балави теперь делать.

Когда зашла речь о публикациях Дуджаны в интернете, Балави вполне непринужденно обрисовал обстоятельства, подтолкнувшие его к написанию первой онлайновой статьи — о разгроме «Аль-Каиды» в иракском городе Эль-Фаллудже[24]. Поговорил и о тех авторах, которыми восхищался сам. При этом употреблял крепкие выражения: например, хакеров, взламывающих джихадистские сайты (в том числе и старый сайт «Аль-Хезба», на котором он не так давно работал модератором), называл «жидовскими собаками из ‘Хаганы’»