Тройка - [38]

(Значит, у меня имелась квартира. Я как-то об этом забыл.)

Пока я спал, мне приснился другой сон. Я смотрел немое кино про чрезмерно серьезного молодого человека по имени Феликс. Чисто выбритый подбородок, зачесанные назад темные волосы открывают высокий лоб, в общем, симпатичная тевтонская внешность, вроде Шварценеггера.

Феликс работает на заводе, проверяет работу какого-то механизма, засекая с помощью секундомера циклы компрессии и записывая что-то в записную книжку. Он также сидит в кирпичном закутке-мансарде за столом, дергая рычаг счетной машины.

В этом немом кино все выглядело неестественным, огромным, искаженным. Кадры с двигающимися машинными поршнями. Огромные клубы пара, поднимающиеся над вентиляционными решетками на полу. Безликие люди в тюремных одеждах, устало волочащие ноги. Толстые надзиратели, стоящие на металлических балконах и пощелкивающие бычьими хлыстами.

Феликса вызывает к себе Иван — заплывший жиром начальник с морлсовыми усами — и приказывает расчистить старое складское помещение, куда он собирается поставить новые машины. Феликс закатывает рукава и принимается за работу.

Он рьяно драит токарный станок, когда замечает что-то между стеной склада и станком. (Здесь — дрожащие блики света, зловещие звуки органа.) Феликс отчищает свою находку — ничем не примечательную черную коробочку размером с толстый словарь. Странная болезненная гримаса искажает его лицо. В тот же вечер он тайком уносит коробку домой, спрятав ее под полой плаща.

Титры: ШЛИ ДНИ

Феликс сильно меняется, хотя работает еще усерднее, чем всегда. Он похудел, забывает бриться, в глазах у него появляется затравленное выражение.

Титры: ОДНАЖДЫ УТРОМ

Феликс приходит на работу, вид у него еще более измученный, чем раньше. Плащ сидит на нем как-то косо. Он снимает его и вешает на вешалку. Вместо правой руки у него обнаруживается протез с когтем. Ни справки по болезни. Ни слова объяснения. Только отсутствующая рука. И этот непристойный, отечественного производства коготь на конце обрубка.

Другие работники толпятся в отдалении, они слишком напуганы, чтобы спросить, в чем дело. Никто не заговаривает с Феликсом, все только хмуро перешептываются за его спиной. Конечно же, Иван вызывает Феликса в свой офис. Сидя за широким столом, он осторожно задает вопрос.

Титры: ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?

Феликс, его лицо полускрыто в тени, молча смотрит на Ивана и не говорит ни слова. Он слишком честен, чтобы лгать, но разве может он признаться начальнику, что его руку сожрала черная коробка? Иван переводит взгляд на коготь-крюк, которым можно легко превратить в кровавое месиво чье-нибудь горло.

Тут, увы, фильм прервался, остался один белый экран. Сон закончился.

На следующий день по дороге на работу я задержался на Волгрине и купил планшет с зажимом для бумаги и секундомер. Конечно, люди будут говорить со мной охотнее, если я буду записывать что-то на бумаге, так все выглядит официальнее.

В тот же день я засек секундомером, сколько требуется времени, чтобы дойти от табельных часов до того здания за железнодорожными рельсами, где я сейчас вел Поиск. Оказалось, двадцать минут. Я больше не пробивал табель по приходе на работу. Я витал в облаках.

Теперь я был занят тем, что отслеживал многообещающую ветвь сборочного конвейера, по которой следовали компьютерные клавиатуры. Лента конвейера с клавиатурами уходила вниз, в узкий кирпичный туннель со сводчатым потолком. Я прижался в кирпичной стенке и, передвигаясь бочком, уходил все глубже и глубже в туннель, надеясь проследить, куда он ведет.

Туннель, изгибаясь, вел все дальше. Там не было темно, но я скоро устал корячиться, колени и спина ныли от долгого полусогнутого положения, во рту пересохло оттого, что я непрерывно вел разговоры с самим собой. В конце концов я заполз под опоры конвейера и там задремал.

Под конвейером оказалось удобно. С двух сторон меня прикрывали резиновые навесы, которые были задуманы как преграда от пыли. Мне пришлось спать на боку, потому что на спине у меня была сыпь. Человек Поиска должен иногда переносить сыпь на спине.

Плохо было другое. Стоило мне сомкнуть веки, как я вновь перенесся в другой сон. В этом сне я лежал на спине на ленте конвейера. Он вез меня куда-то, а я лежал и смотрел, как надо мной проплывает потолок. Потом конвейер остановился и какой-то человек в белом халате открепил мою правую руку и отложил ее в сторону. Конвейер вновь двинулся вперед, но каждый раз, как он останавливался, люди в белых халатах лишали меня какой-нибудь части тела. Чем дольше длился сон, тем меньше от меня оставалось.

Я проснулся полностью дезориентированный и высунул голову за резиновый навес. Из-за того что я лежал на боку, мне в первый момент показалось, что я смотрю в вертикальную шахту, а в основании этой шахты расположена светлая высокая комната, где люди в белых рубашках и тапочках ходят по белой стене. Потом я перевернулся и встал на ноги. Мне стало ясно, что я вижу конец туннеля, который выводит в компьютерный отдел. Комната делилась на части раздвижными стенками, подвешенными к потолку, весь персонал имел воздушные фильтры для защиты от свинцовой пыли печатающих устройств.