Троя: Пять тысяч лет реальности и мифа - [91]

Храм был полностью перестроен примерно в 240 году до н. э. Собственно, это даже трудно назвать перестройкой — старый храм снесли, на северо-востоке акрополя выровняли большую площадку, почти полностью уничтожив лежавшие ниже культурные слои, и возвели большой храмовый комплекс. От старого храма сохранился только источник, под которым находилась подземная комната — предполагаемое укрытие локрийских девушек. Впрочем, самих девушек сюда уже около века как не присылали.^{634} С трех сторон храмовый комплекс был огражден портиками, и лишь с северной стороны с него открывался вид на Геллеспонт и на лежащий внизу театр.^{635}

Западное святилище тоже было перестроено. Какие именно культы здесь отправлялись, доподлинно не известно — вероятно, это были мистерии, посвященные малоазийской богине Кибеле. Археологи нашли здесь и параллели с так называемыми «самофракийскими мистериями».^{636}

Около 240 года до н. э. город был окружен стеной. Она проходила примерно по той же линии, что и древний ров, опоясывавший когда-то Нижний город Трои-VI, но жилые кварталы были хорошо спланированы, улицы пересекались под прямыми углами… Легендарная Троя Приама окончательно избавлялась от следов старины и превращалась в обычный греческий новострой эллинистического времени.^{637}

Поднявшийся из руин город снова претендовал на то, чтобы стать столицей округи. И действительно, окружающие его мелкие города постепенно переходили под его власть. Не всегда это случалось мирно — по сообщению Страбона, Сигей «был разрушен илионцами до основания за неповиновение».^{638} С некоторыми городами вопрос решился добром, и их жители получили илионское гражданство. Сохранилась плита, на которой был вытесан список «новых» граждан Илиона — он состоял из 231 имени. Вероятно, это были жители очередного города (скорее всего, Ретия или Гергиса), который перешел под юрисдикцию Илиона.^{639} На рубеже эр Страбон писал: «…Впоследствии под властью илионцев было все побережье вплоть до Дардана, принадлежащее им и теперь».^{640}

Впрочем, власть эта была ограниченной. Илионцы господствовали в Троаде, но сама Троада давно уже входила в состав более могущественных государств. Поэтому вернемся чуть-чуть назад и посмотрим, чьими же стараниями (и деньгами) илионцы восстанавливали свой город в III веке до н. э.

Наследники Александра Македонского воевали друг с другом, деля власть над миром, и в 281 году Лисимах был разбит Селевком I Никатором, основавшим в азиатской части бывшей империи Александра династию Селевкидов. Основное строительство, развернувшееся в Илионе в эллинистический период, пришлось именно на правление этой династии и династии пергамских правителей Атталидов.

Илионцы приветствовали смену власти. Селевк I после завоевания Троады прожил меньше года и не успел удостоиться особых почестей от благодарных жителей[64]. Но уже наследовавший Селевку Антиох I был увековечен илионцами: в храмовом комплексе Афины они установили его конную статую (бронзовую, покрытую золотом). Профиль Антиоха II украсил выпускавшуюся в Илионе серебряную монету. А чуть позже в храме появилась еще одна статуя очередного правителя из этой династии, — правда, до сих пор не известно, изображала ли она Селевка II или его брата Антиоха Гиеракса.^{641} Оба брата попеременно (то мирно, то воюя друг с другом) владычествовали на западе Малой Азии; именно в их царствование и, вероятно, не без их участия Илион был окружен стеной и в нем был построен новый храм Афины. Главным спонсором строительства считают Антиоха Гиеракса,^{642} однако основные почести почему-то достались его старшему брату. Возможно, это было связано с тем, что Селевк II освободил жителей Илиона от податей, — биограф первых императоров Гай Светоний Транквилл упоминает «старинное письмо, в котором сенат и народ римский предлагали царю Селевку дружбу и союз только за то, чтобы он предоставил соплеменникам их, илионянам, свободу от всяких поборов».^{643} Вероятно, царь выполнил просьбу.

Граждане Илиона оказали Селевку II все мыслимые почести — сохранилась стела, на которой вытесан декрет, изданный илионцами для восславления царя. Они воздвигли на агоре именной алтарь Селевка, «такой красивый, как только возможно». Они назвали в его честь один из месяцев и постановили ежегодно, 12 селевкия, проводить посвященные этому царю гимнастические соревнования юношей и эфебов. Раз в четыре года, в тех же числах и по тому же поводу, проводили музыкальные, спортивные и конные состязания. Несмотря на то что царь жил и здравствовал, был расписан порядок жертвоприношений Селевку (такого рода практика у восточных эллинистических монархов встречалась повсеместно).^{644} Кроме того, жрецам и магистратам надлежало молиться о здравии и благополучии царя.^{645}

Вероятно, молитвы илионцев подействовали, потому что Селевк II царствовал довольно долго — около двадцати лет. Со здравием у него тоже все обстояло благополучно, но в 225 году до н. э. царь погиб, упав с лошади.^{646} К этому времени власть над Троадой уже успела на недолгий срок перейти к пергамскому царю Атталу I. Но войны и политические потрясения каким-то образом обходили Илион стороной, и Аттал лишь продолжил строительные работы, начатые Селевкидами.