Тропы Междумирья - [2]

Кано смерил меня хмурым взглядом и чиркнул что‑то на лежащей перед ним бумаге. Мой вопрос он бесцеремонно проигнорировал, предпочтя задать свой:

— А что ему от тебя было надо?

— Да откуда мне знать? Я ведь его первый раз в жизни видела! Или не первый? Не помню!

— И он ничего о себе не говорил?

— Кажется, нет… Знаешь, мне было немного некогда его слушать, я выжить пыталась.

Это была самая слабая часть моей наспех скроенной легенды. Я понятия не имела, наблюдали ли эльфы всю драку, или только её окончание. И если всю — то слышали ли они наши словесные перепалки. И если слышали — что из сказанного поняли.

— А как ты думаешь, малышка, когда тот молодой человек очухается, он подтвердит твой рассказ? Или поведает нам что‑то новенькое?

— Может, и поведает, откуда я знаю. Мне, например, очень интересно было бы послушать, из‑за чего он пытался меня убить. — А ведь чистая правда, между прочим! Я и на самом деле не в курсе, зачем этот маньяк за мной гоняется. — А как он себя чувствует, кстати?

— Как‑как… — Эльф многозначительно развёл руками. — Хэйн, балда, ему какую‑то артерию сгоряча прострелил. Крови вытекло — море. Да ещё пока стрелу доставали, разворотили там всё, что можно. Так что пока без сознания валяется. Иногда приходит в себя, бормочет что‑то, но на каком языке — никто понять не может.

— А можно попробовать с ним пообщаться?

— Чтоб вы за моей спиной заговор устроили? Ну уж нет, малышка, всему есть предел, даже моему расположению. Пусть пока строит из себя несчастного мученика. Ещё пару дней полежит — а потом я сам с ним поговорю, по — своему. Мигом вспомнит даже те языки, которые отродясь не знал.

— Но он же не притворяется, он на самом деле ранен. И ему на самом деле плохо, — рискнула высказаться я.

— Ничего, будет ещё хуже, — 'обнадёжил' меня кано. — Не знал бы, что он маг — давно собственными руками придушил бы, чтоб не выпендривался. Ладно, хватит на сегодня. Эй, заберите кто‑нибудь эту беспамятную. А ты, малышка, хоть имя себе какое‑нибудь придумай, что ли. А то неудобно ведь.

Эльфы подхватили меня под руки и затолкали в ту самую землянку, где я теперь обитала вместе с Ксанкой. Девушка от меня больше не шарахалась, а вот при виде солдат по — прежнему зарывалась в плащ. В остальном же она вела себя совершенно нормально, если, конечно, можно было считать нормальным то, что она меня абсолютно не помнила. И в отличие от моей придуманной амнезии, её потеря памяти была самой настоящей.

Ксанка считала, что родилась и выросла в каком‑то селе. А три года назад, когда её родители умерли, переехала к бабушке — знахарке в небольшую деревеньку на окраине Вертского леса. Жила как все: ловила рыбу, работала в огороде, пасла деревенских коз и не о каких других мирах слыхом не слыхивала. Колдовать её тоже научила бабушка, и она же предупредила, что магией можно пользоваться только в самых крайних случаях. Потом старушка умерла, а на деревню вскоре напали эльфы. Два десятка сонных жителей не сумели дать отпор возникшему из ниоткуда отряду остроухих. Ксанку схватили, остальных — убили. Так девушка оказалась в плену.

Она рассказала мне эту незатейливую историю в первые же минуты нашего нового знакомства. Сразу после того, как объяснила, что я обозналась, и она никак не может быть моей сестрой, потому что у деревенской девчонки Исты никогда не было эльфийской родни.

Да, её звали Иста. Просто Иста, безо всяких титулов и фамилий.

У просто Исты было ксанкино веснушчатое лицо, ксанкины густые рыжие волосы (совсем как у мамы!) — и незнакомый хриплый голос.

Я ничего не понимала, но была твёрдо уверена в том, что не ошибаюсь. Поэтому однажды набралась наглости и попросила девушку показать мне ногу. Настоящая Ксанка когда‑то пропорола ступню велосипедной спицей. Рана затянулась, но шрам остался.

Результаты осмотра укрепили самые худшие мои опасения.

— Прости, Иста. Я, кажется, действительно обозналась.

— Ничего, бывает, — девушка пожала плечами. — А что ты хотела там найти?

— Родимое пятно, — соврала я.

— Нет, у меня только шрам.

— А откуда?

— Да я уже и не помню. Может, собака в детстве цапнула…

— Понятно, — пробормотала я. А Ксанка снова свернулась калачиком под плащом и задремала, оставив меня наедине с неутешительными мыслями.

Как же могло так получиться, что она стала считать себя другим человеком? И что мне теперь делать? Одна я, может, и попыталась бы удрать, но не бросать же в плену едва обретённую сестру?

А рассказывать ей всё с самого начала — не время и не место. Только совсем запутаю бедную девушку. Или она вообще мне не поверит. Зато эльфы очень даже поверят, если подслушают разговор. Значит, придётся молчать. Ну день помолчу, другой… А дальше?

Я раз за разом прокручивала в голове ситуацию, но умных мыслей по — прежнему не возникало. Впрочем, времени для размышлений у меня было предостаточно.

Эльфы тоже использовали антимагический порошок. Причём, в отличие от людей, остроухие растворяли его в воде и заставляли пить получившуюся гадость. Напитком нас потчевали каждое утро, на протяжении недели. И этой недели мне с лихвой хватило на то, чтобы понять — искать меня не торопятся.