Тропик Динозавра - [52]

Мы быстро разбежались в разные стороны и начали поиски. Вероятно, в подсознании каждого из нас таилась надежда встретиться с чем-то необычным. И каждый же лал. чтобы эта встреча произошла один на один.

Однако случилось так, что кости оказались на поверхности и были видны издали. Все заметили их одновременно. Мы решили, что надо взять два тяжелых, как мельничные жернова, позвонка зауропода, останки четвероногого травоядного динозавра, самого крупного среди ископаемой фауны Гоби, которые попадались чаще других.

Позвонки лежали у входа в короткое ущелье, поэтому мы обследовали склон, чтобы проверить, не свалились ли они сверху, а потом осмотрели и само ущелье, откуда сезонные дожди выносили много материала. Но мы не нашли никаких следов скелета. Может быть, его вообще не было, а в осадке оказались только эти два позвонка, когда-то унесенные рекой далеко от места, где лежали останки зауролофа.

Кроме того, мы упаковали несколько костей небольшого орнитомима, а для музея — заднюю лапу тарбозавра — предел мечтаний. Она белела среди скальной россыпи, желтых глыб песчаника. Мы легко собрали рассыпанные кости, сложили их вместе. Получилась трехпалая нога с острыми когтями, похожая на чудовищную куриную ногу величиной полметра. Состояние костей было на редкость хорошим: не деформированные, твердые, как камень.

Вернулись в лагерь рано, задолго до обеда, и это оказалось кстати. Еще издали мы увидели над полотняной крышей голову верблюда и поняли, что у нас гость. Горбы были покрыты пестрым ковром, на нем лежало седло с притороченным бурдюком, свисали мощные стремена с предохранителями из толстой кожи для стоп, которые защищали ноги при езде в зарослях саксаула.

— Сайн байн уу! — Здравствуйте! — громко приветствовали мы гостя. За моей спиной Войтек прошептал Валику:

— Это муж Од, они кочуют в котловине, она депутат Большого Хурала.

— Я охочусь поблизости и заехал к вам немного отдохнуть, — объяснил прибывший.

— Вы пообедаете с нами, — объявила Тереса.

— Мне надо уехать до темноты, — ответил тот. — В окрестностях появились волки.

Мы взглянули на него с недоверием.

— Правда! — подтвердил приезжий. — Волки съели шесть верблюдов. Я ходил по следам так долго, пока не подстрелил одного, но он убежал. Никто из ваших не видел следов?

Мы отрицательно покачали головами.

— Следов много, — продолжал гость, — у дождевого озера среди холмов. Звери приходят на водопой, может быть, попадутся мне.

У него был старый русский карабин с длинным стволом и самодельная деревянная подпорка с развилкой на конце. За обедом спросили его, какие еще звери здесь встречаются.

— Барса уже нет на Алтае, — так по-монгольски назвал он снежную пантеру, — но мой дед, — продолжал гость, — еще часто встречал его в горах. Я сам раз видел эту кошку, как она задрала овцу на зимовье в гор ной долине и тащила ее по снегу в лес.

— Какой зверь самый опасный для человека? — по желал узнать Циприан. — Барс или гобийский медведь?

— Верблюд! — неожиданно изрек гость и повел вокруг глазами, чтобы проверить впечатление. Убедившись, что все приняли его слова за шутку, он поднял рукав дэли и показал шрам на локте.

— Это сделал самец-верблюд. Самцы во время гона никого не переносят поблизости от своих самок и преследуют не только других самцов, но и лошадей и всадников. Чтобы всех остеречь, владельцы повязывают на шею таким верблюдам красные шнуры, которые хорошо видны издали.

Он не заставил себя долго упрашивать и поведал нам свою историю. Много лет назад он скакал верхом и оказался в опасной близости от стада верблюдов, когда заметил, что разъяренный самец несется прямо на него. Бежать было поздно. Правда, он пустил коня в галоп, но верблюд мчался быстрее и с каждым шагом догонял его. Зима, снег, ясный морозный день — сорок градусов Видя, что не уйти, преследуемый схватил толстую деревянную палку, которой обычно погоняют лошадей и, кроме того, в этой части Монголии пользуются для за щиты от нападения верблюдов. Палка была короткая, и он держал ее за середину, выжидая удобного момента верблюд, роняя с морды клочья пены, раскрыл пасть, чтобы укусить всадника. Тот, не медля, всунул ему и пасть руку, пытаясь поставить палку вертикально между челюстями. Так поступают всегда, и это усмиряет самца. Но тогда получилось неудачно. Палка соскользнула в сторону и упала на землю. Верблюд схватил наездника за локоть и выбросил из седла, однако не стал догонять бегущую лошадь, а повернулся к человеку. Он лежал на снегу и почти не чувствовал боли: укус был не очень сильным благодаря зимнему дэли. Монгол вскочил и отпрыгнул в сторону. Но самец снова напал на него. Он казался огромным, зимняя шерсть вдвое увеличивала его размеры. Кроме того, он был страшен: покрытая инеем грива, висящие по бокам клочья шерсти, запорошенные снегом, оттянутые губы, обнажающие похожие на лопаты зубы. Он поднял передние ноги, пытаясь ударить ими человека. Однако тот знал, как защищаться в подобных случаях. Нападения верблюдов нередки, и уже маленькие дети, изучившие приемы национальной борьбы, пробуют силы в поединке с молодыми верблюдами. Именно приемы, разработанные для рукопашной схватки, находили здесь применение.