Трон знания. Книга 3 - [2]

Обсуждать здоровье короля возбранялось, и заботливый секретарь нередко прибегал к хитрости: надеясь на сообразительность посетителей, ронял пустяковую фразу. Дворяне переносили визит на другой день либо у Великого долго не задерживались.

Трой посмотрел в окно. Дворцовая площадь вчера напоминала каток, сегодня — озеро. Ливень омывал мраморные статуи и наполнял чаши фонтанов. Смотровая башня вонзалась шпилем в низкое, затянутое тучами небо. Похоже, морозная ночь и дождливое утро, привели к нешуточному скачку давления, раз Моган отменил запланированные встречи.

Трой в нерешительности переступил с ноги на ногу. Отложить разговор на завтра? Но документы жгли ладонь сквозь папку.

— Докладывайте.

Секретарь скрылся в кабинете и почти сразу вернулся:

— Его Величество ждёт вас, Ваша Светлость.

Перешагнув порог, Трой успел заметить, как Великий задвинул ящик стола — спрятал настойку или глазные капли. Скорее, настойку: в воздухе витал слабый спиртовой запах. Люстры были потушены, в камине потрескивали дрова. В нервном свете огня изысканная обстановка меняла очертания. Настольная лампа под матовым абажуром мягко освещала раскрытую газету с подчёркнутыми фразами. Кабинет правителя вдруг стал похож на комнату больного человека.

— Не порти зрение, — сказал Трой. — Пишут всякую чепуху. Только бумагу переводят.

Откинувшись на спинку кожаного кресла, Моган покосился на папку в его руке:

— Плохие новости?

— К сожалению. — Перед тем как сесть на стул, Трой извлёк из папки три письма и вручил их Великому. — Пришло с утренней почтой.

Моган прочёл послания. Глянул исподлобья:

— Это шутка?

Трой невесело усмехнулся:

— Если бы.

— Последний раз дворяне Порубежья просили у меня политического убежища двадцать лет назад. История повторяется.

— Не совсем. Тогда трон захватил очередной самозванец, теперь на троне сидит твой сын.

— Они боятся расправы за то, что посещали публичные дома? Какая глупость! Адэр в своё время из них не вылезал.

— Но он не насиловал детей, — вставил Трой.

Великий вновь уткнулся в бумаги:

— В Порубежье узаконен культ ребёнка, и все расхождения во взглядах можно прикрыть обвинениями в преступлениях против детей. Умно. Возьми на заметку.

— Мне не до шуток, Моган.

— Мне тоже. — Великий скомкал письма в кулаке. — Ему пора в Тезар.

Трой поправил загнутый уголок папки:

— Это невозможно.

— Я возвращаю его!

— Ты не можешь лишить правителя независимой страны законного престола.

— Перевезу Иштара в Градмир, — продолжил Моган, будто не слыша. — Введу в Порубежье армию и наведу там порядок.

— Для этого придётся вывести Тезар из «Мира без насилия».

— От него сбегут все дворяне.

— Не сбегут. В противном случае Адэр лишит их земель и титула.

Моган нахмурился:

— Не забывайся. Ты говоришь о моём сыне.

Трой положил перед ним сшитые листы:

— Порубежья больше нет. Есть Грасс-Дэмор. И твоих законов нет. Есть законы Зервана и Адэра. Адэр упразднил резервации и принял Закон об оружии. Теперь Грасс-Дэмор — отвергнутая страна.

Моган долго читал, ещё дольше смотрел в окно. Наконец выдавил:

— Глупец…

Трой положил перед ним серые листы:

— Это протокол судебного заседания по делу Иштара Гарпи.

Великий изучил документы. Зачем-то придвинул к себе записную книжку и вдруг швырнул её в стену.

— Твой сын был в плену у беглых искупленцев, — тихо сказал Трой. — Представляешь, через что он прошёл?

Моган прикрыл рукой глаза:

— Самонадеянный глупец.

— Ему удалось избежать смерти.

— Везучий глупец.

— И он, можно сказать, помиловал Иштара.

— Слабохарактерный глупец.

— Адэр кто угодно, но только не глупец. Он помиловал будущего правителя Ракшады. — Трой закрыл пустую папку, поводил пальцем по гербу Тезара. — Моган! Я не был сторонником твоей идеи подарить Адэру нищую колонию. Ты это знаешь.

Прижимая пальцы к уголкам глаз, Великий кивнул.

— Я боялся его опрометчивых поступков, — продолжил Трой. — Но больше всего я боялся его безразличия. Думал, приедет он в Порубежье, сформирует Совет, наделит старшего советника безграничными полномочиями и сбежит. Скажу честно, я ждал именно такого развития событий. А он вдруг стал хитрым политиком и тонким интриганом. Он стал похожим на тебя.

Поигрывая желваками, Великий принялся складывать документы в стопку.

— Ты был таким же — бесшабашным, самонадеянным, везучим, — продолжил Трой. — Ты принимал решения, на первый взгляд лишённые здравого смысла, а я убирал противников с твоей дороги. Я уже сорок лет убираю противников с твоей дороги.

— Не стоит напоминать. Я никогда не забуду.

— Теперь на этой дороге стоит твой сын. Он разрушает всё, что ты создал. Он смешивает плебеев со знатью. Наказывает дворян как смердов. Сжигает особняки и замки. Он грозится забрать земли у аристократов. Он вычеркнул Грасс-Дэмор из «Мира без насилия». Раньше я не замечал в нём задатков деспотичного новатора, и мне тяжело просчитать его дальнейшие шаги. Если его не остановить, история династии Карро закончится на тебе, Моган.

За окнами кружил снег — чистый, пушистый. В кабинете стало светло, словно в каждой снежинке таилась крупица далёкого солнца.

Великий потёр покрасневшие глаза:

— Поступай, как считаешь нужным.