Трон императора: История Четвертого крестового похода - [228]
— Ну да, он, вероятно, в чем-то прав, но я не хотел доставить ему удовольствие, признав это, — пробормотал я, а потом мне захотелось изменить тему разговора. — Кстати, а ты очень убедительно притворялся самоубийцей.
— Учитель был хороший, — буркнул в ответ Грегор.
Рассвет почти наступил — серый, холодный, ветреный. Мы сидели в баркасе, совершавшем короткое плавание до пристани. Оба знали, какая трагедия начнется через час. Нас утешало только то, что, если бы не мы, все могло быть гораздо хуже.
— Надеюсь, люди поверят Ионнису, — сказал Грегор.
Мы не удивились, когда оказалось, что на пристани нас поджидают охранники Бонифация, укутанные в накидки от промозглого ветра. Люди Дандоло, заранее предупрежденные, не отдали нас на их попечение. Ситуация зашла в тупик. Мы остались на баркасе с вооруженными моряками и коротали время, прижавшись друг к другу, чтобы согреться. Рубаха на мне так и не успела просохнуть, а одеяло почти не спасало от холода.
— Ты лучше укрываешь меня от ветра, чем это удалось бы Джамиле, — с покорным вздохом сказал я.
Наконец перед самым восходом солнца в бухту явился возбужденный Бонифаций, чтобы поговорить с нами — вернее, с Грегором. На меня он вообще не обратил никакого внимания. Эта его последняя попытка примирения была сплошным лицемерием, без стыда и совести.
— Сынок, — томно произнес он, изображая из себя отца-мученика, — что ты натворил?
Грегор промолчал. По его знаку матросы начали грести, и мы отчалили, оставив на берегу Бонифация.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Праздник святого апостола Матфея,
14 мая 1204 года
Если верить слухам, через два дня состоится коронация императора Балдуина. О Бонифации мы слышали только то, что в то утро ему предложили корону, но он не посмел ее принять. Варяжская гвардия, оставшись без предводителя, разбежалась, не причинив особого ущерба, но то, что мы узнали о разграблении города так называемыми пилигримами, привело нас в ужас. Мы услышали эти рассказы от греков, удиравших из города мимо нас быстрее, чем передвигались мы. Тысячи горожан спаслись бегством от варварского побоища — так что Ионнис славно поработал.
Монастырь, где Лилиана нашла убежище, наводнило столько беженцев, что мы с бриттом даже не пытались в нем остаться, просто дали ей знать, что мы поблизости, а затем разбили лагерь в монастырских угодьях. Вчера Лилиана благополучно разрешилась от бремени девочкой, и, как только к ней вернутся силы, она сразу присоединится вместе с оруженосцами к моему паломничеству. Настоящему паломничеству.
Несколько дней назад мы с бриттом отправились в лес за хворостом, но, конечно, оказались там не одни — повсюду тысячи и тысячи беженцев, город, должно быть, почти опустел. И среди этих многочисленных толп мы заметили женщину: она стояла спиной к нам, с покрытой головой, но мы оба узнали ее по жестам и осанке. Бритт как-то странно охнул, и мне показалось, что он тут же грохнется в обморок.
— Если ты и дальше намерен себя так вести, то лучше ступай за ней, — сказал я.
Он покачал головой, но остался стоять как вкопанный, уставившись в ту сторону, и простоял довольно долго — за это время Ричардусы успели бы облачить меня в доспехи.
— Ступай за ней, — повторил я.
— Она выбрала иной путь, — ответил бритт.
— Иногда, делая выбор, мы совершаем ошибки, на которых учимся. — (Разве раньше можно было представить, что я способен такое сказать?) — Если она совершила ошибку, дай ей шанс сказать тебе об этом.
Он нервно взглянул на меня.
— Быть может, это вовсе не она. А быть может, это она, но ей не хочется меня видеть.
Я указал в ту сторону, откуда мы пришли.
— Если это так, у тебя все равно есть дом и компания. Ты знаешь, где меня найти. Пробуду здесь по крайней мере еще недели две.
Он посмотрел на нее, на меня, снова на нее. Женщина уходила, почти скрылась из виду.
— Сделаю, как ты говоришь, но мы оба знаем, что все это зря. Увидимся в палатке на закате.
— Я пробуду здесь еще две недели, даже если ты не вернешься на закате. Если не считать нас с женой, то больше не знаю другой такой пары, как ваша, которая так мало провела времени наедине. Не упускай шанса.
Он нервно рассмеялся.
— Неплохая мысль, но я вернусь на закате.
И в следующую секунду он уже бежал к ней. Я следил за ним, но в то мгновение, когда он ее настиг и осторожно опустил руку ей на плечо, я отвернулся, кажется, даже закрыл глаза. Мне не хотелось больше ничего знать. Это было слишком личное. Я собрал немного хвороста, сколько смог, и вернулся в палатку.
Случилось это два дня назад. Бритт до сих пор не вернулся.
ОТ АВТОРА
Для тех, кому любопытно, сколько исторической правды и сколько выдумки в этом романе, сообщаю следующее.
Неудавшаяся попытка (предпринятая аббатом Гюи, Симоном де Монфором, Робером Бовом и др.) «спасти» задарцев — историческая правда, хотя помощи британского еретика тогда не потребовалось. Симон вскоре покинул армию и в конце концов возглавил крестоносцев в походе против альбигойцев.
Раскол армии на Корфу, а затем ее эмоциональное воссоединение произошли в действительности. Грегор и Джамиля, вымышленные герои, не имели к этому никакого отношения.
В начале научной революции магия играет заметную роль, но со временем исчезает. В постмагическом мире первой четверти XXI века секретный Департамент ищет причины ее упадка, чтобы подчинить своей воле и сделать инструментом большой политики. Диахронические путешествия приносят ученым неожиданные результаты. Магия научна, но не означает всемогущества.
Вокруг короны Священной Римской империи, самого крупного государства в Европе XII века, плетутся сложные династические интриги. Папский престол и светская знать соперничают за влияние при дворе. В ход идут любые средства, от выгодных браков до откровенной подделки документов. Свято блюдя интересы императора Конрада, хитроумный менестрель Жуглет ведет собственную, дерзкую и опасную игру, ставка в которой — жизнь дорогих ему людей и графство Бургундия в придачу.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Книги Ж. Ломбара "Агония" и "Византия" представляют классический образец жанра исторического романа. В них есть все: что может увлечь даже самого искушенного читателя: большой фактический материал, динамический сюжет, полные антикварного очарования детали греко-римского быта, таинственность перспективы мышления древних с его мистикой и прозрениями: наконец: физиологическая изощренность: без которой, наверное, немыслимо воспроизведение многосложности той эпохи.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.