Трон императора: История Четвертого крестового похода - [217]

— Конечно. По слухам, он скрылся в Вуколеоне.

Пройти в город оказалось до странности легко. Войска были отозваны несколькими часами ранее, но Грегор был хорошо знаком охране, к тому же он пока не снял доспехов. Пройти открыто на вражескую территорию ночью и без поддержки означало, что человек либо безумен, либо находится под защитой Всевышнего, — что о нас подумали часовые, неизвестно, но пройти разрешили.

Лагерь расположился сбоку от крутого холма, как раз над Венецианским кварталом. Прямая дорога к Вуколеону (если в этом городе вообще есть прямые дороги) провела бы нас мимо Ипподрома с его статуями. Всем им, как мы теперь знали, предстояло деградировать от произведений искусства до разменной монеты после переплавки. Мы бы обогнули южную оконечность Ипподрома, но план построек на территории дворца вынудил нас свернуть на север, поэтому мы оказались невдалеке от собора Святой Софии.

Увидев храм, оба замерли. Огромную церковь освещали факелы — как внутри, так и снаружи; удивительно, как мы раньше их не замечали. Все вокруг гудело: повсюду сновали тысячи слуг в ливреях — выходит, внутри собрался огромный совет. Мы оба, как по команде, пошли в ту сторону, решив, что Мурзуфл по какой-то ужасной причине проводит военный совет в самой роскошной церкви мира.

Я остановился первым.

— Не можем же мы просто войти и попросить позволения поболтать с императором.

— В Вуколеоне нам это тоже не удалось бы. Что у тебя за план?

Я бросил на него нетерпеливый взгляд.

— У меня никогда не бывает четкого плана. Разве ты этого до сих пор не понял? Планы устаревают слишком быстро, им не угнаться за реальностью.

— Тогда ладно, — отозвался Грегор, совсем как младший брат-насмешник (когда-то это было моей ролью). — Так что нам делать, когда мы проберемся туда?

Мне вспомнился похожий спор с Джамилей. Он состоялся прошлой ночью примерно в это же время, когда я помогал ей удрать от меня. Теперь ее совет пришелся бы очень кстати, хотя, скорее всего, окажись она здесь, я бы не обратил внимания на ее слова.

— Давай для начала проберемся туда, а потом посмотрим, какие у нас варианты.

— Не успеем. Нас прикончат раньше.

Резонно. Во дворце хотя бы была стена, охрана, порядок. Здесь же, на открытом пространстве, где сновали толпы возбужденных и вооруженных слуг, могло случиться все, что угодно. Нарушить порядок для меня — пара пустяков. Гораздо сложнее нарушить хаос, и, право, не знаю, как бы я поступил, если бы нам не улыбнулась удача — появился Ионнис.

Появился прямо из темноты, этакий неулыбчивый херувим. Он не стал здороваться с нами, просто вырос как из-под земли и остановился, ожидая приказаний. Было непонятно, с какой стороны он пришел.

— Ты что, следил за нами? — сурово поинтересовался я, испугавшись от неожиданности; вместо ответа юноша классически пожал плечами, что в данном случае, наверное, означало «да».

— Мне нужно кое-что передать вам от Мурзуфла, — сказал Ионнис. — Он приглашает вас отобедать, если окажетесь в Малой Азии.

Мы с Грегором заморгали.

— Что? — наконец выдавил я.

— Он удрал, — ответил Ионнис, вновь пожав плечами, и ткнул куда-то в сторону Азии. — Туда. Или, может быть, туда. — На этот раз он ткнул на запад. — Знаешь, германец, он здорово струхнул после того, что случилось на улице. Он не суеверный, хотя сознает, что дело тут в святыне, но все происшедшее воспринял как знак неминуемого свержения. Забрал с собой деньги и кое-кого из придворных женщин. Но это не новость, — добавил он, увидев наше изумление. — Ваш Бонифаций, думаю, уже обо всем знает. Понимаете? Мурзуфл вышел из дворца спозаранку, попытался собрать войско, но никто не откликнулся, он струсил и пустился в бега.

— Никто не откликнулся? Ему не удалось собрать под свое знамя горожан, когда городу грозит натиск? — переспросил Грегор, не в силах поверить юноше.

Ионнис взглянул на рыцаря с любопытством.

— Городу не грозил натиск, а Мурзуфлу грозил. С какой стати простым горожанам идти воевать ради него? Самое плохое, что может случиться, если он проиграет, — мы получим очередного императора. Горожане к этому привыкли. Понимаете? Никто его не поддержал, и поэтому он удрал.

Мы с Грегором встревоженно переглянулись.

— Парень, городу действительно грозит завоевание, — сказал я. — Вам нужно защищаться.

— Наша знать уже подумала об этом, поэтому и выбрала нового императора. — Ионнис жестом указал на церковь. — Они собрались там, чтобы короновать Константина Ласкариса.

Мне вдруг показалось, будто мы оказались втянутыми в чужую войну.

— Кто такой, скажи на милость, Константин Ласкарис? — гаркнул Грегор.

— Он деверь племянницы Исаака, — скучающим тоном ответил Ионнис. — Как только его коронуют, варяги перейдут под его начало, и он сможет собрать армию, как это пытался сделать Мурзуфл.

— И что, ему повезет больше? — с сомнением спросил Грегор.

Ионнис пожал плечами.

— Чуть раньше, может быть, и повезло бы, но не сейчас.

— Парень, ты говоришь загадками. Объяснись, — потребовал я.

— Как раз перед тем, как принять корону, Ласкарис удрал из Айя-Софии прямиком в Азию. Поэтому мы во второй раз за один вечер остались без императора. — Его это, видимо, абсолютно не волновало.