Троица. Будь больше самого себя - [93]
«Центрист» обрадуется, что, наконец, кто-то его понял: в стуле увидели стул, какое счастье! Но радость «рефлектора» выведет «конструктора» из оцепенения, и он уставится, наконец, на картину: «И правда, тут что-то не то! Но что не то? Ах да, не соблюдены пропорции!»
Пока он размышлял над абстрактными характеристиками «стульев», «диванов», «табуреток», «пеньков», «амфитеатров», «ступенек» и т. д., пытаясь определить, что всё это значит, оказывается, что на картине-то – невозможный стул!
Если мы его воспроизведём, следуя данному чертежу, то он непременно упадёт! Всё, мы снова временно теряем «конструктора». Ему надо это осмыслить.
На сцене остаются «центрист» и «рефлектор». Осчастливленный тем, что он наконец понят, «центрист» начнёт строить с «рефлектором» стаю: раз ему интересна картина, то надо ему о ней рассказать, чтобы создать общее пространство коммуникации!
«Нравится, да? – спросит он у “рефлектора”.
– Ну конечно, это же Ван Гог! У него все стулья невозможные! Это уникально-сущностные стулья Ван Гога, ни с чем не перепутаешь!»
«Рефлектора» тут же заинтересует, почему с Ван Гогом именно так, потому что «Ван Гог» – уже само по себе – звучит очень по-эстетски, кроме того, непонятно, почему Ван Гогу столько внимания (его заслуживает сам «рефлектор»!), и вообще «в этом что-то есть».
«Центрист», почувствовав свою нужность и социальную ответственность, тут же вспомнит о том, кто такой Ван Гог, каким он был человеком, какая у него была тяжёлая судьба – картины не продавались, с женщинами не складывалось, психическая болезнь, опять же…
Но где-то на фразе «картины не продавались» (после чего «центриста» чёрт дёрнул сказать, что сейчас такие стулья стоят на Sotheby’s миллионы долларов), «рефлектор» теряет к нему всякий интерес – он внимательно изучает полотно и пытается понять, как бы сделать что-то подобное: «Что заставляет людей платить за эту жуть такую кучу денег?!»
В этот момент просыпается «конструктор»: он всё знает о том, как организован рынок современного искусства, о том, кто такие импрессионисты, экспрессионисты, а также и то, что суммы на Sotheby’s исчисляются в фунтах стерлингов, а не в долларах.
«Центрист» снова начинает скучать, поскольку социальная ткань его общения с товарищами разрушена, сущности вангоговских стульев им неинтересны, а сам он, вроде как, никому не нужен – а как же хотелось командной работы!
«Рефлектор» и вовсе начнёт раздражаться. Во-первых, всё внимание его товарищи уделяют теперь Ван Гогу. Во-вторых, для него самого нет в этом месте пространства для творческого манёвра. В-третьих, сколько вообще можно об одном и том же!
Но где наш «рефлектор» не пропадал… Окинув взором происходящее вокруг него безобразие, у него родится гениальная мысль создать производство странных стульев, забрендировать их «Ван Гогом», продать их миллион миллионов и стать лидером списка Forbes, чтобы потом купить Sotheby’s!
В голосе «рефлектора» послышатся нежные, чуткие, трогательные нотки… Да, это он пошёл соблазнять «центриста», чтобы тот его план проработал и реализовал. В конце концов, это же бизнес, производство, логистика, а потому кто-то должен заняться другими людьми в этом деле (без них, к сожалению для «рефлектора», никак нельзя).
Итак, «центрист», очарованный обаянием «рефлектора» и множеством правильных слов (про «команду», «боевой дух», «плечо товарища» и важность давать людям «стулья»!), уже мчится к «конструктору».
Хотя самому «центристу» очень скучно слушать про ножки, сидушки и прочие спинки, сейчас это важно для дела. Без него «конструктор» до результата никогда не доберётся – всё время будет куда-то уползать в сторону.
В общем, «центрист» берёт на себя «конструктора». Он будет его теперь системно реконструировать (благо с зеркальными нейронами у «центриста» всё очень хорошо) и направлять.
А «конструктор» применит весь свой интеллектуальный потенциал для производства невозможных стульев, и, вы удивитесь, всё-таки заставит их стоять, не падая. В общем, тут много работы…
Что же делает в этот момент наш «рефлектор»? Конечно, он придумывает маркетинговую стратегию! Да что там придумывает, он уже видит себя, идущим по ковровой дорожке Каннского кинофестиваля – вспышки фотоаппаратов, крики толпы…
Сегодня здесь долгожданная мировая премьера! Тарантино презентует свой новый шедевр: «Стулья, деньги, два ствола. Ван Гог be back!». Наш «рефлектор», конечно, автор идеи, продюсер… Ну и чего мелочиться?.. Исполнитель главной роли!
Сколь бы шуточной ни казалась рассказанная мною история, в бизнесе, в науке, в общественной жизни, да и в жизни вообще всё так и работает.
Успех приходит к сообществам людей, которые, сочетая разные способы сборки моделей реальности и создавая таким образом максимально сложные интеллектуальные объекты, способны воздействовать на реальность как таковую.
Воздействовать на реальность, производить в ней изменения – в этом конечная цель и смысл нашего мышления.
И если вы способны обнаружить в самих себе, а затем оттренировать каждый из этих способов сборки интеллектуального объекта, вы станете больше самих себя, имея возможность – вслушайтесь в это! – менять мир.
