Трое против ведьмы - [20]
– Нету! – растерянно сказала она.
– То есть как «нету»? – переспросил Далтон.
Скайлар не успела ответить – Джек смущенно признался:
– Это я их одолжил.
Все обернулись к нему.
– Извините… Я пытался сделать так, чтобы мои шарики светились в темноте. Но там еще немножко осталось! У меня в сумке. На столике.
Все устремили взгляд на хижину и опасности, которые лежали на пути к ней.
– Нет, слишком опасно, – покачала головой Марианна. – Никто из нас не сможет добраться туда и вернуться живым.
– Элдвин сможет! – возразил Джек.
Элдвин не сразу сообразил, что предлагает Джек.
– Я?! – переспросил он вслух.
Тут королева выстрелила в них еще одним кольцом на свободной руке. На этот раз она намеревалась сжечь юных волшебников живьем. Далтон наколдовал порыв ветра, который поднял с земли сломанный сук вечноивы. Угодив под луч, сук разлетелся дождем пылающих щепок.
– Элдвин, давай! – взмолился Джек, уворачиваясь от раскаленных углей.
Вообще-то, еще рановато погибать смертью храбрых, подумал Элдвин, но что еще оставалось делать? А кроме того, если он что и умел, так это быстро бегать! И бродячий кот снова кинулся бежать: прямо между ног стражника с секирой, которому теперь приходилось отмахиваться от двух половинок разрубленной палицы, под плотными волнами света, исходящего от жезла Кальстаффа и колец Лоранеллы – оба волшебника по-прежнему сражались не на жизнь, а на смерть, – и прямиком в двери хижины.
Как это ни удивительно, Элдвин добрался до домика невредимым. Очутившись внутри, он рванул по коридору в спальни и, не останавливаясь, вбежал в комнату Джека и Марианны. Вот она, сумка Джека, рядом со светящимся сосудом! Элдвин вскочил на кровать, перепрыгнул на столик и схватил в зубы кожаный мешочек. Все, теперь оставалось только вернуться обратно.
Пытаясь перевести дух перед новым безумным броском, кот почувствовал, как что-то горячее щекочет ему ноздри и пробирается в самую глотку. Он осознал, что комната начинает наполняться дымом и потолок охвачен огнем. Должно быть, одно из колец Лоранеллы подожгло дом. Элдвин рванул в коридор, но не успел он добежать до выхода, как одна из горящих балок обрушилась, сбила с петель дверь спальни и завалилась в его сторону. Элдвин проскользнул под ней в последний момент, чудом разминувшись со стеной пламени.
Стиснув зубами Джекову сумочку, Элдвин проскакал по коридору и обнаружил, что гостиная превратилась в настоящее пекло: в кузнечном горне и то прохладнее. Сквозь потолок вниз падала раскаленная черепица, разбиваясь на полу. Гамаки, которые только что мирно свисали с потолка, теперь выглядели как огненная паутина: того и гляди опутают Элдвина горящей веревкой. Однако кот благополучно миновал все препятствия и выскочил за дверь.
Он сразу понял, что положение значительно ухудшилось. Кальстафф упал на колени и изо всех сил оборонялся от неотступного натиска королевиной магии. Поскольку Кальстафф слабел, управлять летающим оружием ему становилось все труднее, и солдаты начали одолевать. Палица и трезубец были повержены, лишь алебарда продолжала сражаться. Двое Лоранеллиных солдат почти добежали до юных волшебников, которые так и застряли у дверей погреба. Элдвин увидел Скайлар – сойка летела из леса, сопровождаемая маленькой темной тучкой. Отважная птица швырнула пригоршню буреягод навстречу надвигающимся солдатам, и в лицо им стеной хлынул ливень. В шлем стражника с секирой ударила небольшая молния. Солдат сорвал с себя шлем, и сделалось видно, что волосы у него на макушке дымятся. Когда Скайлар снова пролетела мимо, солдат в ярости запустил в нее шлемом, угодив в крыло, и сойка кубарем покатилась по траве.
Элдвин, мчавшийся через луг, остановился как вкопанный, услышав звон разбитого стекла: набалдашник на жезле Кальстаффа разлетелся вдребезги. Вслед за звоном стекла раздался заунывный вой, который, казалось, исходил от самого разбитого жезла. Лоранелла, не теряя времени, поразила обезоруженного волшебника всей мощью своего злого колдовства. Раскаленный белый луч копьем пронзил грудь Кальстаффа навылет. Когда волшебник рухнул наземь, казалось, весь мир застыл в ужасе и отчаянии. На миг над Каменным Ручьем повисла жуткая смертная тишина.
Потом Марианна вскричала:
– Не-е-ет!
Время снова пошло вперед. Королева обернулась к своим солдатам.
– Убейте их! Всех убейте! – вопила она, указывая на юных волшебников.
Обернувшись спиной к Кальстаффу, королева не заметила, как Кальстафф шевельнулся и как его губы произнесли почти беззвучно: «Щитум резисто!» У волшебника едва хватило сил это выговорить, однако в воздухе снова возникли три мерцающих пузыря, только на этот раз они выглядели совсем не такими хрупкими, как прежде. Пузыри стремительно понеслись к юным ученикам Кальстаффа, на глазах становясь все ярче и прочнее.
– Ну, это мы уже видели! – усмехнулась королева, выпуская из кольца еще три рубиновые иголки в пролетающие мимо пузыри. Однако на этот раз, когда алые иглы вонзились в защитные заклинания, те не лопнули, а иглы просто отлетели в сторону.
– Как?! – вскричала Лоранелла, не в силах скрыть свое удивление и разочарование. Предпринять новую попытку уничтожить заклинания она не успела: три пузыря окутали Джека, Марианну и Далтона, слились с их телами, создав вокруг каждого тонкое, непроницаемое силовое поле.
