«Трое на качелях» и другие пьесы - [6]

Шрифт
Интервал

Профессор (безуспешно пытаясь открыть дверь). И эта закрыта.

Промышленник (Капитану). Теперь вы.

Капитан (пытается, но результат тот же). Закрыта.

Промышленник (решительно направляется к двери и легко открывает ее). А для меня открыта. (Капитану, показывая на «дверь № 2»). Теперь попробуйте открыть ту, через которую вошли вы.

Капитан (бросается к «своей» двери, открывает ее). Смотри-ка, открывается!

Промышленник. Ну что, капитан, продемонстрируете нам вашу гениальность, разгадайте эту маленькую загадку.

Капитан (обескуражено). Ничего не понимаю.

Профессор. А я, кажется, понял! Каждый из нас без усилий открыл дверь, через которую вошел сюда. И не смог открыть двери, через которые вошли другие…

Капитан (силясь вникнуть в слова Профессора). Как, как вы сказали? Каждый из нас… свою дверь открыл… а двери других не смог… Ну, конечно! Так просто, а я не сообразил!

Промышленник(ехидно). Гениальность отказала?

Капитан. Бывает. Со всеми может случиться. Так что, если вы хотите выйти на улицу Кавалледжери, я вам открою свою дверь.

Промышленник. Нет уж, спасибо. У меня ваши двери не вызывают доверия.

Профессор. Ну что вы, право! Это даже смешно.

Промышленник. Пусть. Но я предпочитаю выйти в свою дверь!

Профессор. Ладно, только не волнуйтесь. Хотите, я составлю вам компанию и продемонстрирую, что и я смогу пройти через вашу дверь.

Промышленник. Нет… я подожду здесь… минут десять.

Профессор. Но вы же спешили уйти!

Промышленник. Я передумал. Подожду еще немного… а потом уйду.

Профессор. Я понял, вы чего-то боитесь.

Капитан. Сдрейфил!

Промышленник. Ошибаетесь!

Профессор. Вы боитесь и хотите посмотреть, что случится со мной, когда я буду проходить через вашу дверь!

Капитан. А что с вами может случиться?

Профессор. Никогда не стесняйтесь признаться в том, что вас что-то страшит. «Всех нас пугают странные явления, с которыми мы порой сталкиваемся и в первую минуту не можем найти объяснения. Сначала они дают знать о себе неосознанным предчувствием. Затем, встречаясь с ними нос к носу, мы впадаем в панику и смятение, которые проходят, как только мы спокойно поразмыслим над ними». Я цитирую Вико.

Капитан. Вы знакомы с полковником Вико?! Командиром третьей саперной дивизии?

Профессор. Нет-нет, я имею в виду другого человека… Философа Вико. Судя по вашему поведению, синьоры, вы, капитан, находитесь на первой стадии, а вы, на второй…

Промышленник. Вы правы, признаюсь, я испугался. Точнее, это даже не испуг, а стремление не впасть… как вы правильно сказали: в панику и смятение. Нет, это место мне решительно не нравится.

Профессор. Что касается меня, я не испытываю никаких иррациональных страхов, видимо уже достиг третей стадии… Но, тем не менее, я ухожу.

Промышленник. Не хотите воспользоваться моей дверью?

Профессор (смеясь). Нет. И, поверьте, вовсе не по той причине, о которой думает вы. Просто для меня удобнее выйти на бульвар Пачини. Буду рад нашей новой встрече, синьоры! (Кланяется и выходит в «свою» «дверь № 3»).


Пауза.

Капитан подходит к окну и спокойно смотрит на улицу.


Промышленник. Н-да, не нравится мне все, что здесь происходит… Уф-ф! Духота какая! Может, нам окно открыть?

Капитан. Нет проблем! (Открывает окно).

Промышленник. Странно, на улице как тихо. (Подходит к окну, выглядывает в него). И людей нет. Что происходит?

Капитан. Никому не хочется оказаться на улице во время учений. Что-нибудь обязательно заставят делать.

Промышленник. А, ну, конечно!.. А когда они начнутся?

Капитан. Предупредили: после пяти, а когда точно, специально не сказали.

Промышленник. То есть, тревогу могут объявить в любую минуту?

Капитан. Скорее всего, так.

Промышленник. Господи, из окна прямо жаром пышет!

Капитан. Да уж, как из духовки!

Промышленник. Или из Сахары. Вы не против, если я закрою окно?

Капитан. Да Бога ради!


Промышленник закрывает окно.


Капитан. Там, у стены есть бар-холодильник.


Промышленник подходит к бару, открывает, и на его лице появляется радостное изумление.


Промышленник. Полно лимонада! Отлично! (Вынимает банку с лимонадом).

А вы что будете пить?

Капитан. Я бы пивка выпил.

Промышленник (заглядывая в бар). Пива не нахожу. Здесь только лимонад.

Капитан. Тогда ничего. Лимонад терпеть не могу.


Промышленник захлопывает дверцу бара.


(Передумав). А, ладно… выпью лимонад. Не умирать же от жажды… (Подходит к бару, открывает его и присвистывает от удивления). Какого черта вы мне сказали, что пива нет? Да здесь кроме него ничего другого!

(Извлекает из бара банку пива).


У Промышленника от удивления отваливается челюсть.


(Открывает банку и с жадностью и наслаждением пьет. Отдышавшись).

Ффф! Ну и духоты мы напустили из окна! Бедный профессор! Вот уж кому я сейчас не завидую! Небось, весь мокрый от пота!


Внезапно распахивается «дверь № 3» и в комнату быстро входит Профессор.

Он мокрый с головы до ног, но явно не от пота.


Профессор. Прошу прощения, опять я… Мне лучше переждать здесь, льет как из ведра! Господи, никогда в жизни не видел такого ливня!

Капитан. Ливня?!

Профессор. Это даже не ливень, а самый настоящий потоп!

Промышленник. Где потоп?

Профессор. На улице! Где он еще может быть?

Капитан. Но над площадью Кармине во всю жарит солнце!


Еще от автора Луиджи Лунари
Трое на качелях

«Просторное помещение, похожее на элегантный салон роскошной фирмы, гостиничный холл или нечто подобное. В глубине помещения широкое окно, выходящее на город. Кресла, бар-холодильник, удачно отделанный под интерьер, столик с журналами, служебная конторка или стойка – чье-то рабочее место. Три входных двери: одна боковая справа, другая боковая слева, третья – воображаемая, расположена на просцениуме и обращена к зрительному залу. Четвертая, которую тоже хорошо видно публике, ведет в ванную комнату с туалетом.


Маэстро и другие

Открывается номер небольшим романом итальянского писателя, театроведа и музыкального критика Луиджи Лунари (1934) «Маэстро и другие» в переводе Валерия Николаева. Главный режиссер знаменитого миланского театра, мэтр и баловень славы, узнает, что технический персонал его театра ставит на досуге своими силами ту же пьесу, что снискала некогда успех ему самому. Уязвленное самолюбие, ревность и проч. тотчас дают о себе знать. Некоторое сходство с «Театральным романом» Булгакова, видимо, объясняется родством закулисной атмосферы на всех широтах.