«Трое на качелях» и другие пьесы - [5]

Шрифт
Интервал

Капитан. Но если вы правы, то ошибся я? Нет, я тоже не ошибся. Потому что, так же как и вы я проверил адрес, и он оказался тем, что нужен мне! И таким образом получается, что я на улице Кавалледжери, вы, профессор, на бульваре Пачини, а вы…

Промышленник. На площади Кармине.

Капитан. Вопрос: разве такое может быть? Ответ: не может. И, тем не менее, это так! Ну и что это за фокус с триединым адресом? Как его разгадать? Кто-нибудь объяснит? (Видно, что ни у кого нет ответа на это вопрос). Вы меня удивляете, профессор. И вы тоже, синьор… если уж назначаете, скажем так, интимное свидание, то должны быть готовым решать маленькие загадки, подбрасываемые жизнью…

Промышленник. Послушайте, вы!..

Капитан (продолжает, неудержимый в своей эйфории). Значит, никто не объяснит… Только всеми оклеветанная и поносимая итальянская армия, которая, как бы то ни было, соображает быстрее и лучше других! Быстрее и лучше интеллектуалов… быстрее и лучше… (Промышленнику). Вот вы, чем вы занимаетесь?

Промышленник. Вам какое дело до того, чем я занимаюсь?

Капитан. Мне это надо знать, чтобы закончить фразу. Так я слушаю…

Промышленник (только чтобы отделаться от действующего ему на нервы Капитана). Я… у меня небольшое предприятие.

Капитан (завершая фразу). … быстрее и лучше промышленников. Вот так-то! Армия уделала вас всех!

Промышленник. Невыносимый солдафон!

Капитан. Прошу прощения за банальный каламбур: видимо не зря в итальянском языке одним из понятий слова «гений» является «инженерные войска», иными словами, саперы, к корпусу которых имеет честь принадлежать ваш покорный слуга. (Щелкает каблуками).

Промышленник. Послушайте, гений, уже поздно! Если вы докопались до разгадки этой загадки, рассказывайте. В противном случае…

Капитан. Нет проблем, уважаемые синьоры!.. Прав каждый из нас!.. У этого здания три подъезда!

Промышленник. Как это – три подъезда?!

Капитан. Очень просто: первый, второй и третий! (Сопровождает перечисление указывающим жестом руки. Промышленнику). Вы вошли через эту дверь. (Профессору). Вы – через ту. А я – через ту. С трех разных лестничных площадок, откуда лестницы ведут в три разных подъезда. Один из них выходит на улицу Кавалледжери, второй на бульвар Пачини, а третий на площадь Кармине. Три подъезда, три адреса. Если вы, синьоры, выглянете в окно, сможете убедиться в этом, не утруждая себя беганьем по лестницам. Как вы сами видите, этот дом клином врубается в площадь, раскалывая ее на две улицы, обтекающие здание с двух сторон. Вот это – площадь Кармине, справа – улица Кавалледжери, слева – бульвар Пачини. Ну, что вы на это скажете?


Пауза.


Профессор. Вполне может быть.

Промышленник (после паузы, задумчиво). Не исключено, что вы правы.

Капитан. Что значит, «не исключено»?

Промышленник (по-прежнему задумчиво). А то, что здесь что-то не так.

Капитан. Что вам не так? Все же очевидно! Мне уже не терпится рассказать о случившемся в офицерском клубе, прежде всего этому засранцу Бенито, нашему бармену, который собирает где может анекдоты про полицейских, а потом пересказывает их, заменяя полицейских офицерами спецслужбы. Ну, уж на этот раз…

Промышленник (нервно перебивает его). Замолчите вы! Замолчите. И услышите, что мне не нравится в этой истории. Вы сказали: три подъезда. Согласен. Но это помещение, оно что, по-вашему? Одновременно пансион, издательство и фирма?

Капитан. Оп-па! Действительно… Мне это и в голову не пришло.

Профессор (Промышленнику). Вас что-то пугает?

Промышленник. Нет, но очень нервирует. Это место мне нравится все меньше. Тут с минуты на минуты объявят тревогу, а мы одни в этих четырех стенах. (Решительным тоном). Я ухожу.

Капитан. А как же ваша…?

Промышленник. А никак… ее здесь нет… не смогла прийти, передумала, более важные дела. Женщина!..

Капитан. Пардон, пардон!

Профессор. А я еще немного подожду. Может быть, нужный мне сотрудник издательства опаздывает именно из-за этих учений…

Капитан. Да. Синьор Ансельми тоже обязательно явится. Он человек слова.

Промышленник. Счастливо оставаться! А я ухожу. И выйду через дверь, ведущую в подъезд на бульвар Пачини. Хочу лично понять, что это за история с тремя подъездами. (Толкает от себя «дверь № 3». Но та не поддается… (С удивлением). Не открывается.

Профессор. Не может быть. Попробуйте потянуть на себя.

Промышленник (тянет дверь на себя, результат тот же). Закрыто.

Капитан. Дайте-ка мне. (Отодвигает в сторону Промышленника. Пытается открыть дверь так и эдак). Черт побери! Правда, закрыто.

Профессор. Как же так?! Я же только что вошел в нее!.. (Подходит к двери, нажимает на ручку и дверь без проблем открывается). Странно… С чего вы взяли, что она закрыта? (Уступает дорогу Промышленнику). Прошу.


Промышленник делает шаг к двери, но передумав, останавливается.


Промышленник. Одну минуточку. (Подходит к «двери № 2»). Эта дверь куда ведет?

Капитан. На улицу Квалледжери.

Промышленник (пытается открыть дверь, но та не поддается). Эта тоже закрыта. Как я и предполагал. Попробуйте вы.


Капитан спешит к двери.


Не вы. Вы, профессор.

Профессор (делая попытку открыть дверь). Закрыта.

Промышленник. Спокойно! А ну-ка, попробуйте открыть эту.


Еще от автора Луиджи Лунари
Трое на качелях

«Просторное помещение, похожее на элегантный салон роскошной фирмы, гостиничный холл или нечто подобное. В глубине помещения широкое окно, выходящее на город. Кресла, бар-холодильник, удачно отделанный под интерьер, столик с журналами, служебная конторка или стойка – чье-то рабочее место. Три входных двери: одна боковая справа, другая боковая слева, третья – воображаемая, расположена на просцениуме и обращена к зрительному залу. Четвертая, которую тоже хорошо видно публике, ведет в ванную комнату с туалетом.


Маэстро и другие

Открывается номер небольшим романом итальянского писателя, театроведа и музыкального критика Луиджи Лунари (1934) «Маэстро и другие» в переводе Валерия Николаева. Главный режиссер знаменитого миланского театра, мэтр и баловень славы, узнает, что технический персонал его театра ставит на досуге своими силами ту же пьесу, что снискала некогда успех ему самому. Уязвленное самолюбие, ревность и проч. тотчас дают о себе знать. Некоторое сходство с «Театральным романом» Булгакова, видимо, объясняется родством закулисной атмосферы на всех широтах.