«Трое на качелях» и другие пьесы - [10]
Капитан (отвлекаясь от газеты Промышленнику). Советую вам держать ухо востро с профессором, он у нас детективы пишет!
Профессор. На самом деле, эту историю о шоколаде и том, кто его поместил в холодильник, можно рассказать в тысяче вариантов. Чтобы построить наиболее устраивающую нас гипотезу, достаточно покинуть рамки логичес-кой достоверности и вторгнуться в пределы феноменологического поссибилизма, иными словами: допустимой предположительности. Вот вам пример. Некто, хотел бы уйти домой пораньше, чтобы не оказаться на улице в момент учений. Этим «некто» может быть работник пансиона «Аврора», служащий фирмы «Инфоматик» или же кто-то из издательства «Минервини», допустим, синьора Матильда. Она звонит в ближайший бар и заказывает шоколад. Бармен приносит его. Обычно синьора Матильда ждет, когда шоколад немного остынет, но на этот раз у нее нет времени ждать, потому что нужно успеть домой до объявления тревоги. И синьора Матильда ставит чашку с горячим шоколадом в холодильник. Не исключено, что кто-то, увидев это, делает ей замечание, типа: синьора Матильда, разве можно ставить в холодильник горячее! Но синьоре Матильде на это наплевать, холодильник ни ее, а издательства. Ну, поставила и поставила, села за стол, чтобы быстренько закончить срочные дела… и забыла о шоколаде!
Промышленник. И вам эта байка кажется заслуживающей доверия?
Профессор. А вы предпочли бы что-нибудь из области чудес? Ну-ка скажите
мне, что вам кажется более достоверным: необъяснимое чудо или реальное желание человека в пять часов вечера выпить чашку горячего шоколада? Давайте позвоним в бар и поинтересуемся, что чаще заказывают их клиенты: горячий шоколад или чудеса?
Капитан. Конечно, шоколад чаще. (Пауза). Я только не понял, а кто это – синьора Матильда… (Видимо, что-то сообразив, смущенно). А! Пардон, пардон!
Промышленник (после паузы). А чем объяснить историю с дверьми?
Профессор. Феноменом коллективной галлюцинации. Скорее всего, то, что вам привиделось, было иллюзией. Как и мне в моем случае. А были ли двери закрыты на самом деле? Или, пытаясь открыть их, мы делали что-то не так? Скажем, вы по ошибке повернули ручку не в ту сторону, и мы, словно под гипнозом факта неоткрываемой двери, повторили это ваше действие. Я убежден, что если я сейчас попробую открыть двери, они все откроются без проблем. Начну с двери капитана. (Подходит к «двери № 2» и легко открывает ее). Убедились?
Промышленник. А проливной дождь, а? На бульваре Пачини потоп, а на площади Кармине ни капли!
Профессор. И что вас здесь удивляет? Давно уже замечено, что при сильном дожде нередко возникает четкая граница между зоной, где дождь идет, и зоной, где его нет. Вы что, никогда с таким явлением не сталкивались?
Капитан. Профессор прав. Я не раз видел: на одной стороне улицы тьма-тмущая и льет как из ведра, на другой сухо и солнце жарит.
Профессор. Сегодня случилась так, что эта граница пролегла ровно по этому зданию. Скажу больше: по этой комнате!
Промышленник (с сарказмом в голосе). Ну, естественно, всем, кроме меня, все ясно! Случай исключительный, но абсолютно объяснимый! Надо же, как нам повезло!
Профессор. Повезло? В чем?
Промышленник. Как в чем? Мы тут все трясемся от страха перед мистическими явлениями и странными совпадениями, а оказывается все логично и объяснимо!
Капитан. Э, нет, позвольте уточнить: в отличие от вас, я от страха не трясусь.
Промышленник. Видимо, вас всё устраивает.
Капитан. Нет, не всё. Так в жизни не бывает. Меня, например, не устраивает, что не явился синьор Ансельми. Это значит, что мне придется приезжать сюда еще раз. Немного утешает то, что я не напрасно провел это время и принял ножную ванну.
Профессор (Промышленнику). А что касается того, что «нам повезло», я вовсе не это имел в виду. Я вообще считаю, что не дело оценивать что-либо с точки зрения: хорошо это или плохо, повезло или не повезло.
Капитан. Интересная мысль! Впервые в жизни слышу такое!
Профессор. У нашей горничной был дед, который жил в развалюхе недалеко от нашего городка, и вот однажды какой-то тип явился к нему и сказал, что хочет купить его лачугу. При этом он предложил старику впятеро больше того, чем она на первый взгляд могла стоить. Как, по-вашему, повезло старику?
Капитан. Еще как!
Профессор. Вот и он так же решил. И ни минуты не думая, продал дом, собрал вещички и перебрался к сестре, которая жила по-соседству. А ночью лачуга развалилась!
Капитан. Вот не хрена себе! Пардон! Вдвойне повезло старику!
Промышленник. Старику, да! А покупателю?
Капитан. Этому вряд ли.
Профессор. А вот и нет! Потому что по его расчетам под этим домом находились залежи нефти. А то, что дом развалился сам, так этим он еще и сэкономил на его сносе!
Капитан. Ага, стало быть, и ему тоже повезло!
Профессор. Не сказал бы. Ибо оказалось, что никакой нефтью там даже и не пахло!
Капитан. Значит, старику повезло втрое!
Профессор. Я как знал, что вы это скажете! Но нет! Он так спешил поскорее убраться из проданного дома, пока покупатель не передумал, что сильно простудился и через пару недель умер от воспаления легких!.. Чего только в жизни не бывает!
«Просторное помещение, похожее на элегантный салон роскошной фирмы, гостиничный холл или нечто подобное. В глубине помещения широкое окно, выходящее на город. Кресла, бар-холодильник, удачно отделанный под интерьер, столик с журналами, служебная конторка или стойка – чье-то рабочее место. Три входных двери: одна боковая справа, другая боковая слева, третья – воображаемая, расположена на просцениуме и обращена к зрительному залу. Четвертая, которую тоже хорошо видно публике, ведет в ванную комнату с туалетом.
Открывается номер небольшим романом итальянского писателя, театроведа и музыкального критика Луиджи Лунари (1934) «Маэстро и другие» в переводе Валерия Николаева. Главный режиссер знаменитого миланского театра, мэтр и баловень славы, узнает, что технический персонал его театра ставит на досуге своими силами ту же пьесу, что снискала некогда успех ему самому. Уязвленное самолюбие, ревность и проч. тотчас дают о себе знать. Некоторое сходство с «Театральным романом» Булгакова, видимо, объясняется родством закулисной атмосферы на всех широтах.