Трое и младенец в коляске - [2]

— Значит — перебил я его. Если я помешаю поезду раздавить младенца сейчас, то я загублю десятки невинных душ в будущем, и тогда мне прямая дорога в ад. А если не помешаю, если я повернусь и уйду…

Тут наступило непродолжительное молчание, которое прервало существо в черном:

— Как видишь, он не может тебе ответить на этот вопрос. Ведь все дело в том, что повернись ты и уйди — в ад ты попадешь по моей протекции, а если ты спасешь младенца, то за путевку в жаркие края ты будешь благодарить этого беленького ангела во плоти. Ведь ты по их понятиям получаешься детоубийца. Нет же у тебя гарантии, что в коляске лежит маньяк.

— Это правда? — спросил я человека в белом.

— Есть только одна правда, что из него вырастет убийца — был его ответ мне.

— Значить, посланник зла прав — если я повернусь и дам этому младенцу умереть, спася при этом десятки человеческих душ, после смерти попаду в ад?

— Я тебе еще раз повторяю, человек, что твое присутствие здесь не моя прихоть. Я просто напросто недооценил зло, не смог предугадать твоего здесь появления — виновато произнес посланник бога.

— Ну тогда, что же я должен делать, если в любом случае я попаду в ад? — с мольбой в глазах, спросил я.

— Единственное чем я могу тебя утешить, это то, что совершив данный поступок, ты спасешь безвинные души — сказал белый.

— Ну да спаси нас, мессия ты наш неизвестный! — съязвил человек в черном. Ты здесь потому, как я знаю вашу людскую сущность. Неужели ты спасешь чужие жизни ценой своей души. Я не поверю, что ты захочешь спасти их души… подумай, кто о тебе вспомнит? Кому ты будешь нужен?

— Уходи, человек! Повернись и уходи, не слушай его! уйди, и я обещаю, я похлопочу за твою душу. Нельзя допустить, чтобы этот демон выжил! Осталось совсем немного времени! Все еще можно исправить. Представь, что ты хирург, делающий операцию по удалению раковой опухоли. Пациент должен пройти сквозь боль, чтобы обрести избавление. Этот ребенок злокачественная опухоль, которую надо вырезать! — прокричал человек в белом.

— Да да поторопись, не-то тут скоро будут журналисты. А случайный свидетель будет им вовсю рассказывать о незнакомце, который оставил младенца в коляске посреди железной дороги — спокойно сказал человек в черном. И поверь мне, что я постараюсь, чтобы он вспомнил и описал твое лицо в точности, чтобы полиции не пришлось долго тебя искать, а ты ведь знаешь — в тюрьме не сладко.

— В любом случае выбор опять таки за тобой, но уже слишком поздно услышал я слова белого человека.

В этот момент я с ужасом заметил, что поезд на полном ходу несется в мою сторону. Я увидел лицо машиниста, покрытое ужасом. Он что-то громко кричал мне, но я ничего не слышал. На мгновение я оглянулся по сторонам. Ни человека в белом, ни человека в черном не было и в помине. Время на раздумья совсем не осталось, я закрыл глаза и рванул — влево…

* * *

С того момента прошло более двадцати лет, но все равно это видение не покидало меня. Оно повторялось из ночи в ночь. Хотя сегодня вроде бы спал я как убитый. А что насчет младенца? — спросите вы. А младенец — из него вырос здоровый парень. Поэтому я думаю, что тогда я поступил правильно. Хотя кто знает — не держал бы я руку на ручке коляски, спас бы я его?

Тут, на этом месте мои размышления прервал телевизор. Диктор объявил, что они прерываются для экстренного информационного выпуска.

— Сегодня было совершенно очередное зверское преступление — была изнасилована и убита двенадцатилетняя девочка. Судя по всему это убийство, является продолжением серии из 85 убийств, совершенных неизвестным маньяком за последние два года. Как и всегда оно было совершено с особой жестокостью — труп был расчленен и его части были разбросаны в радиусе нескольких метров. Характерным также является, то что преступник как всегда оставил на месте преступления голову жертвы. Рот жертвы разрезан до ушей, так что создается впечатление, что голова беззвучно смеется. За такую особенность маньяка уже прозвали Несущим Смех…

В этот момент, дверь в комнату открылась, и в нее вошел молодой человек.

— Привет пап, как дела?

— Подожди, сынок! Дай послушать.

— А что там?

— Да опять этот Несущий Смех убил. И когда это только прекратится? Да, мир сошел с ума! Сколько ненормальных ходит по земле. Поймал бы я этого — и отдал бы в руки тех людей, которых он лишил родных и близких. Пусть они сами решают, что с ним сделать. Для них никакого правосудия не должно быть… Ладно, сынок, пошли ужинать.

С этими словами я поднялся со своего кресла. На мгновение мой взгляд упал на ботинки сына — они словно бисером были усыпаны капельками застывшей крови…