Триумвиры - [36]

Шепот, похожий на шорох, стлался по полю: воры перекликались.

Сальвий не заметил, как сзади подкрался к нему человек. Замер, увидев бородатое лицо,, тусклые глаза. Вскочил и ударил. Выдернув охотничий, нож из шеи злодея, Сальвий притаился. А потом, двигаясь ползком за грабителями, он настигал их и безжалостно убивал.

XXXIII

Спустя несколько недель зимою Рим взволнованно зашумел; Цезарь, возвращавшийся от Красса, знал о поражении и смерти Катилины; в его ушах звенели слова Красса, в которых слышалось запоздалое раскаяние: «Жаль его, Цезарь! Доблестный был муж!» — «Ты не пошел бы с ним до конца, потому что победа охлоса лишила бы тебя богатств…» — «Так же, как тебя, потомок Венеры, надежды на верховную власть»,- — пошутил Красс, не подозревая, что своими словами задел сокровенную тайну Цезаря.

Рассеянно шел узенькими улицами, запорошенными ночным инеем, и думал: «Теперь Катон постарается раздавить популяров, Красс не пойдет с нами, останусь один я».

Он решил образовать боевой отряд охлоса, привлечь на свою сторону ремесленников, лавочников, разносчиков, нищих, преступников, вольноотпущенников, клиентов, рабов со всех концов Италии, и на другой день принялся за дело. Ему помогали Лабиен и Рулл. Объединяя в коллегии каменщиков, горшечников, ткачей, сапожников, сукновалов, поваров, садовников, флейтистов, Цезарь посылал к ним своих людей, вооружал толпы недовольных, но сам не появлялся среди них. Он был осторожен, думая, что предстоящая борьба завершится осуществлением его замыслов.

Вызвав Лабиена и Рулла,он сказал:

— Нужно иметь соглядатаев во всех слоях общества, знать каждый шаг сенатора и всадника, их жен, сыновей и дочерей…, Примите меры, и привлеките… (он. замялся, подумал, тряхнул головою)… наемных убийц… Следите за продажей голосов в комициях, за воровством магистратов, за развратом матрон…

к сам, не мешкая, предложил народному трибуну, своему стороннику, внести предложение о вызове в Италию Помпея с его войсками.

— Квириты, — надрывно вопил народный трибун, — мы зависим от кучки нобилей, которые издеваются над нами! Мы не можем быть спокойны в завтрашнем дне} Мы должны оградить римских граждан от незаконныхказней! Все вы знаете, как были осуждены катилинианцы! Пусть же возвратится Помпей для охраны Рима от внутреннего врага!..

Обсуждение закона в комициях проходило бурно. Народ неистовствовал, проклиная нобилей, призывая кары богов на их головы. Испуганные аристократы, поглядывая с надеждой на народного трибуна Катона, ждали от него помощи. И,< действительно, выступивший Катон наложил па закон veto.

Крики бешенства потрясли форум.

— Квириты! — закричал Цезарь. — Тиберий Гракх повелел народного трибуна, продавшегося нобилям, силою стащить с ораторских подмостков. А чем Катон лучше Октавии? Это враг! Гоните его прочь.

Загремели крики, полетели камни.

— Бейте его!

— Прочь! Прочь!

— Предатель!

Катон бежал, а за ним бросились врассыпную аристон криты.

Цезарь торжествовал, но недолго. Вскоре нобили появились во главе клиентов и вольноотпущенников. Их было так много, что о сопротивлении нечего было и думать.

— Квириты, голосование сорвано, — возгласил Цезарь, — и мы, не желая кровопролития, оставляем на совести отцов государства это страшное беззаконие, оскорбляющее богов насилие! — И, лицемерно воздев руки, прибавил, устремив глаза на Капитолий: — Было ли у нас в республике такое издевательство над плебсом?..

Выступил народный трибун:

— Квириты! Удаляясь из Рима за помощью к Помпею Великому, я призываю месть злых божеств на головы наших врагов! Лучше иметь дело с дикими варварами, чем с проклятым богами римским сенатом!

Яростные крики, грубые оскорбления.

— Квириты, — завопил Катон, — мужи, способствующие беспорядкам в столице, не могут заслуживать доверия сенатами я предлагаю отрешить Цезаря от должности…

Цезарь обратился к разъяренной толпе:

— Слышите, квириты, речи вашего врага? Он ненавидит нас, популяров, и старается уничтожить. Взгляните на этого, глупца, который, подражая простоте нравов древности, ходит босиком, не носит туники, а ночью напивается! Хитрый лицемер! Чего он хочет? Верный пес оптиматов, он охраняет их и готов искусать честных граждан!

Сенаторы зашумели.

Цезарь движением руки подозвал Лабиена;

— Подними плебс, двинь против нобилей!..

Толпа еще больше заволновалась. Дезарь оглядел ряды разъяренных людей, и легкая улыбка приподняла уголки его губ.

— Не позволим трогать Цезаря! — зашумели голоса. — Долой, Катона, долой Катула, долой нобилей!

Шум нарастал. Крики переходили в визг, в грохот: топали ноги по каменным плитам, летели камни в аристократов. Толпа надвигалась, злобная, угрожающая. Цезарь видел искаженные лица, ощеренные зубы, поднятые палки.

— Не дадим в обиду Цезаря!

— Да здравствует вождь популяров!

Выступил Катон. Черные глаза его сверкали ненавистью.

— Квириты! Предложение об отрешении Цезаря беру обратно. Ратуя за плебс и желая спокойствия в республике, я, народный трибун, а не предатель, как кричит Цезарь, внесу в сенат предложение увеличить раздачи хлеба народу и пополнить списки новыми лицами, нуждающимися в хлебе!.. И отцы государства удовлетворят, без сомнения, мое предложение, ибо сенат радеет больше, квириты, о ваших нуждах, чем Юлий Цезарь, который много обещает, а дать вам что-нибудь не в силах!