Триумф семян. Как семена покорили растительный мир и повлияли на человеческую цивилизацию - [95]
Darwin 1871, 374.
«„…достаточный, чтобы прикрыть свой стыд, но не больший“»: Columbus 1990, 97.
«„…на пустырях“»: Cohen 1969, 79.
«…идея прочно захватила умы»: в оригинальном тексте Мандевиля «тыквенные ягнята» описываются как «бесшерстные», то есть предполагалось, что они выращивались для стола, а не ткацкого станка. Он даже заявлял, будто пробовал такого ягненка и нашел вкус «чудесным». Однако в позднейших интерпретациях этот фрагмент зачастую опускается. Цитата, где говорится о хлопковых деревьях с «гибкими ветвями» и «голодными» ягнятами, по-видимому, полностью сфабрикована и распространилась частично благодаря включению ее в статью «Википедии» о Мандевиле.
«…минимум на 375 футов (120 м)»: Dauer et al. 2009.
«…крошечные паучки охотятся на коллембол»: у Суона (Swan 1992) дается потрясающее описание этой зависящей от ветра высокогорной экосистемы, которую он называет «эоловым биомом».
«…за это время атлантическое течение унесет семена как минимум на 300 миль (483 км)»: впоследствии Дарвин повысил это расчетное значение до 924 миль (1487 км), когда понял, что целые высохшие растения остаются на плаву гораздо дольше.
«„…сумеет развиться и достичь зрелости!“»: Darwin 1859, 228.
«…прибыли на архипелаг похожим способом»: Портер (Porter 1984) приписывал распространение 134 разновидностей ветру и 36 — дрейфу, допуская, что в некоторых случаях, как у хлопка, имело место и то и другое.
«…называют это „чудом в квадрате“»: de Queiroz 2014, 287.
«„…нет современной промышленности“»: McLellan 2000, 221.
«…среди представителей растущего европейского среднего класса»: просто читая ярлыки в современном магазине тканей, быстро понимаешь роль Азии и Ближнего Востока в истории хлопка. В придачу к миткалю и набивным ситцам-calico из Каликута можно найти плотную полосатую ткань «мадрас» (от города Мадрас), ситец (англ. chintzes, от слов «краска» или «разбрызгивать» из хинди), ткани гинем (англ. gingham — от малайского слова «полосатый») и сирсакер (англ. seersucker произошло от персидского «молоко с сахаром», то есть ткань местами жатая, а местами гладкая), не говоря уже о цвете хаки (от «цвет пыли» на урду).
«…отличался от своих африканских и азиатских родственников»: длинноволокнистые виды хлопка из Нового Света получились от скрещивания двух старосветских разновидностей. Они являются тетраплоидами, как это называют генетики, с удвоенным (относительно нормального двойного, то есть диплоидного) количеством хромосом. Из пяти выделенных видов на мировом рынке сейчас доминирует хлопчатник колосистый (Gossypium hirsutum). Хлопок «си-айленд» (Gossypium barbadense) имеет более длинные волокна, но его сложнее выращивать. За ним остается рынок высококлассных тканей, обычно выступающих под торговой маркой «египетский хлопок» или «перуанская пима».
«…каждый год по „среднему пути“ в Америку проходило до 87 000 рабов»: см. Klein 2002.
«…с как минимум вдвое большей скоростью»: возможно, крылатки клена падают и быстрее семени яванского огурца, но они тоже вдохновили конструкторов на создание летательных аппаратов другого типа. Авиастроительная компания Lockheed Martin производит «Самарай» — монолопастной дрон-разведчик, кружащийся, как кленовое семя, а австралийские изобретатели недавно представили одноразовую вертушку, спроектированную для передачи с воздуха данных об атмосферных условиях над лесными пожарами. Также конструируют вертолеты с одним винтом, но им обычно недостает устойчивости, необходимой для управляемого полета.
«…пока семя… не скрылось из глаз»: наблюдать за полетом того семени яванского огурца было чрезвычайно увлекательно, но все же я несколько встревожился, когда оно скрылось из виду. Что, если оно прорастет? Хотя крайне маловероятно, чтобы тропическая лиана выжила в нашем холодном климате, я не мог не думать о том, что мы с Ноа, возможно, только что интродуцировали новый кудзу Тихоокеанского Северо-Запада!
«…можно удвоить химическим путем»: химическое соединение, использовавшееся для этого, называется колхицин. Это алкалоид, содержащийся в семенах и клубнях безвременника.
Словарь биологических терминов
In situ — лат. «на месте» (в данном случае — «на своем месте»). Эта фраза обычно используется в естественных науках для описания исследований, производимых в естественных местообитаниях изучаемого вида. (Ex situ, наоборот, означает изучение или сохранение видов в зоопарках или питомниках.).
Аденозин — биохимическое соединение, выполняющее множество жизненно важных функций. В работе головного мозга он играет заметную роль, сигнализируя об усталости и стимулируя переход организма ко сну.
Алкалоид — любое из большой группы азотистых соединений, вырабатываемых растениями и некоторыми морскими организмами. Они часто выполняют функцию химической защиты, и многие из них, в том числе стимуляторы (например, кофеин), наркотики (например, морфин) и яды (например, стрихнин), оказывают сильное воздействие на организм человека.
Аллель — одно из возможных структурных состояний гена. Аллели одного гена расположены в строго определенных участках гомологичных хромосом и определяют развитие одного из вариантов какого-либо признака (например, морщинистая или гладкая поверхность горошин, темные или рыжие волосы у людей).
Пчелы подобны кислороду — они вездесущи, невероятно важны для нас и по большей части невидимы. Хотя мы их часто не замечаем, эти насекомые составляют важную часть отношений человека с миром природы. В книге «Жужжащие» Тор Хэнсон приглашает нас в путешествие, начавшееся 125 млн лет назад, когда первая оса отважилась кормить свое потомство цветочной пыльцой. Эти насекомые — от медоносных пчел и шмелей до менее известных земляных, солончаковых, роющих, пчел-листорезов и пчел-каменщиц — издавна неотделимы от урожайности наших садов и полей, от нашей мифологии, да и от самого нашего существования.
Многие физики всю свою жизнь посвящают исследованию конкретных аспектов физического мира и поэтому не видят общей картины. Эйнштейн и Шрёдингер стремились к большему. Поиски привели их к важным открытиям: Эйнштейна — к теории относительности, а Шрёдингера — к волновому уравнению. Раздразненные найденной частью решения, они надеялись завершить дело всей жизни, создав теорию, объясняющую всё.Эта книга рассказывает о двух великих физиках, о «газетной» войне 1947 года, разрушившей их многолетнюю дружбу, о хрупкой природе сотрудничества и открытий в науке.Пол Хэлперн — знаменитый физик и писатель — написал 14 научно-популярных книг.
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.