Триумф душ - [2]

Его размышления нарушил грохот. Химнет вскинул голову.

Второй слуга, хорошо сложенный, миловидный юноша лет двадцати четырех, присев на колени, торопливо собирал осколки покрытого глазурью блюда. Оладьи, сладкие булочки, кусочки хлеба и кексы раскатились по всему полу. Когда голова в шлеме повернулась в его сторону, он посмотрел снизу вверх полным ужаса взглядом.

– Г-господин, простите. Я… я заплачу.

Из порезов у него на пальцах текла кровь, но он этого не замечал.

– Заплатишь? Оно стоит твоего шестимесячного жалованья, лакей. Мне не хотелось бы отнимать у тебя эти деньги. Это было бы слишком жестоко. Если ты не будешь получать жалованья, тем, кого ты любишь, придется голодать. Кроме того, это всего лишь блюдо. В замке их сотни.

– Да… да, господин.

Лицо юноши было искажено ужасом. Он еще быстрее заработал руками, стараясь подобрать каждую крошку.

– Тем не менее, – тем же ровным голосом продолжал Химнет, – ты разбил кое-что еще. И гораздо более ценное.

– Более ценное? – Слуга огляделся, но не увидел ничего, кроме черепков и разбросанной еды. Второй слуга тем временем принялся бочком отступать, отчаянно надеясь стать невидимым, бестелесным, несуществующим.

– Да. – Властитель выпрямился в кресле.

– Поток моих мыслей! И этого я не потерплю.

Большая рука в железной перчатке медленно поднялась.

– О нет, господин! Пожалуйста!..

Второй слуга отвернулся и прикрыл голову руками.

То, что было потом, он уже не мог видеть. Из ладони Химнета вырвалась змеящаяся зеленая молния и ударила юношу чуть ниже шеи. Слуга слабо вскрикнул и ничком упал на пол, разбросав руки.

Химнет снова откинулся в кресле и небрежно махнул рукой:

– Убери его. Потом вернешься и соберешь то, что он не успел.

Дрожа всем телом, второй слуга медленно убрал руки от головы и выпрямился. Увидев на полу своего товарища, он невольно вскрикнул. Но крик застрял у него в горле: слуга испугался, что этот звук оскорбит хозяина.

– Ну? – угрожающе спросил Химнет. – Давай пошевеливайся.

– Да, господин…

Слуга схватил лежащего за ноги и потащил к выходу.

– Окати его водой, – приказал Химнет. – Очухается. Теперь не станет ронять посуду, когда я погружен в размышления. Может быть…

Слуга промолчал. Что властитель имел в виду, было совершенно ясно. В самом деле, теперь юному слуге будет нелегко уронить блюдо или еще что-нибудь. Потому что отныне у него было четыре верхние конечности: две человеческие руки и два скользких, покрытых присосками зеленых щупальца.

– Когда придет в себя, скажешь ему, что он остается у меня и на прежнем жалованье! – крикнул Химнет вслед лакею.

Ну разве я не воплощение терпимости и милосердия? – подумал он. Химнет никогда не мог понять, почему слуги не любят его всей душой вместо того, чтобы бояться.

Проявив великодушие, Химнет, как всегда, пришел в хорошее настроение. Он уже собирался встать из-за стола, когда в зал вошел Термагет. Один из многочисленных советников, он подчинялся Перегрифу, который так обожал составлять распорядок дня своего повелителя, что, без сомнения, и сейчас занимался этим. Термагет славился роскошной длинной бородой и тонким умом, но числился за ним один существенный недостаток: вместо того чтобы высказывать правду, он всегда говорил то, что, по его мнению, хотел услышать Химнет. Как ни странно, несмотря на это достаточно редкое среди колдунов качество, всякий раз, когда требовалось сообщить господину неприятные известия, к Химнету посылали именно Термагета. Как предполагал Химнет, в этом смысле старик был храбрее остальных его приближенных.

– Ну, что тебе?

– Как чувствует себя мой господин этим утром? – Старик поклонился так низко, насколько позволяла его дряхлая спина.

– Как всегда, полным сил! Перестань досаждать мне дурацкими вопросами о моем самочувствии. Я знаю, что тебя, как и всех в этом замке, полном невежества, обрадует зрелище моей смерти.

Термагет протестующе вскинул руку.

– О нет, господин! Как вы могли так подумать обо мне, самом верном и преданном из ваших слуг?

– Старик, я никому не доверяю, а преданность можно купить, как вино или женщину. Так с чем ты явился? Что, опять лоцманы со своей чепухой о Кракенах, помешавших им справиться со своим делом? Я же объяснял, как с ними бороться и какой яд использовать.

– Нет, господин. Это не лоцманы. – Взгляд советника на мгновение встретился со взглядом Химнета.

– Это Червь, господин. Он желает говорить с вами.

Химнет задумался, потом неторопливо кивнул. Два эромакади, услышав новости, радостно запрыгали возле ног правителя. Термагет с тревогой следил за ними: даже простого прикосновения к этим существам было достаточно, чтобы из человека начала утекать жизнь. Только для их властелина они не представляли опасности.

– Червь? И о чем же он хочет со мной говорить?

Старший советник вновь низко поклонился и широко развел руками.

– Не знаю, мой господин. Он сказал, что будет говорить только с вами.

– И правильно. Хорошо, Термагет, ты можешь идти.

– Благодарю вас, господин.

Беспрерывно кланяясь, старик попятился к выходу. Когда у самых дверей он выпрямился и повернулся, чтобы выйти, Химнет подумал: а что, если дать эромакади шутки ради цапнуть его за пятку? Так, слегка – пусть высосут из старого мошенника не больше недельки из оставшихся ему лет. Дни таких, как Термагет, все равно проходят впустую! Но, поразмыслив, не стал: старик все равно не оценит шутки, а без этого – какое же удовольствие?