Триумф броненосцев. До последнего вымпела - [27]

   - А если нет?

   - Мне будет очень жаль. Даже не вас - ваших матросов. Начнём мы с них. Вы понимаете, о чём я?

   - Разумеется. И вы пойдёте на пытки военнопленных?

   - Ради моей страны? Конечно! Не забывайте, что мы японцы. У нас другая психология и на некоторые вопросы морали мы смотрим с европейцами совершенно по-разному.

   - Хорошо. Я могу вам преподнести несколько версий: мы выходили из порта, взяв дополнительный уголь в мешках на палубе. Нас сопровождал вспомогательный крейсер почти до самых берегов Хоккайдо. Мы забункеровались и о его дальнейших задачах лично я ничего не знаю, далее: нас должны встретить наши корабли на обратном пути, но точку рандеву знает только командир отряда. Любой вариант не даёт вам никакой полезной информации и не может быть проверен в ближайшее время.

   Японец задумался секунд на двадцать и ответил:

   - Ошибаетесь. Первые два случая проверяются очень легко и быстро. Очень сомневаюсь, что вы заранее приказали всей команде заучить заведомую дезинформацию и что на допросе ваши матросы выдадут именно её. А рассчитывать, что все они будут молчать под пытками - наивно. Не так ли?

   - Вот это влип! - заметались мысли в голове Николая. - Потихоньку начинаю жалеть, что не пошёл ко дну вместе с кораблём. Припёр меня к стенке намертво. И главное - кругом прав. Хотя...

   - Простите, а у вас на борту есть человек, говорящий по-русски? А то мои матросы английского языка практически не знают.

   - Есть, можете не сомневаться. И не один, - ни один мускул не дрогнул на лице японца, видимо он действительно был уверен в своих словах. - Я даже помогу вам не мучаться по поводу того, блефую я, или нет. Не блефую.

   Кисика встал и подошёл к двери каюты. Хватило полутора шагов - каюты на миноносцах невелики.

   Открыв дверь, он, взмахом руки позвал внутрь того, кто, вероятно, заранее находился здесь и ждал приглашения. Это был совсем молоденький гардемарин и, обменявшись парой фраз со старшим лейтенантом, юноша обратился к Вурму:

   - Рад вас приветствовать, господин рейтенант! - звучало достаточно чисто, а то, что японцы не могут выговаривать звук "л", Николай Васильевич знал давно, - Как ваши дера?

   - Спасибо, хреново, - русский офицер чувствовал, что его опять переиграли. - Простите, а вы ездите верхом?

   - Зачем вам это знать? - гардемарин позволил себе выказать удивление.

   - Просто подозреваю, что вы не поняли моего вопроса и русским владеете на уровне нескольких фраз. Итак?

   - Я моряк и на рошадях никогда не ездир. Этого достаточно?

   И снова карта была бита. Карта последней надежды.

   - Хорошо, вы меня убедили. Господин Кисика, - перешёл лейтенант на английский, - всё равно я не поверю, что вы опуститесь до пыток моих людей. В этой войне Япония проявила себя хоть и хитрым, но благородным противником. Не думаю, что вы, вместе с экипажем своего корабля, являетесь исключением.

   - Приятно слышать, - слегка поклонился японец, - но не советую на это рассчитывать. Мы придерживались европейских принципов ведения войны, когда побеждали. Теперь же речь идёт о выживании нации. Тем более, что на борту нет иностранных корреспондентов и наблюдателей.

   - Но ведь мои матросы, оставшиеся в живых... - Вурм осёкся.

   - Что? Вы уже сами поняли? Никаких "оставшихся в живых" не будет. "Камикадзе" получил серьёзные повреждения и нужно было заботится о спасении своего корабля, а не вражеских моряков. Меня не осудит никто: от раненого вами капитана первого ранга Фудзимото и до последнего матроса. И ни один из них не проронит ни слова о том, что произошло на борту нашего миноносца. Смею вас уверить - ни один. А правду от ваших людей мы всё равно узнаем. И вы будете на это смотреть. Будете! Можете не сомневаться. Верите?

   Офицеры смотрели друг на друга в упор. И лейтенант Российского Императорского Флота Николай Васильевич Вурм жалел уже не только о том, что не утонул со своим "Буйным", но и о том, что вообще родился на свет.

   - Я могу подумать? - до жути хотелось, чтобы рядом был револьвер - одно нажатие на спусковой крючок, и всё бы кончилось...

   Кончилось бы для него, лейтенанта Вурма, но не для матросов с "Буйного"...

   Нет! Уходить от проблем с помощью самоубийства... Не зря церковь этого не прощает - переложить свои проблемы на других - не выход.

   - Хорошо, - выдавил из себя лейтенант, - что вы хотите знать? Только сразу предупреждаю, что никакой пользы от сведений, полученных вами от меня, японский флот не получит.

   - А уж об этом мне судить, - Кисика был доволен результатом, но его лицо оставалось непроницаемым, - Так что у вас было со снабжением углем?

   - Вспомогательный крейсер довёл нас до северо-западного побережья Хоккайдо и забункеровал сверх штатного запаса. К моменту боя у нас были полные угольные погреба.

   - Понятно. Какой вспомогательный крейсер?

   - А то вы не знаете! Ваших шпионов во Владивостоке чуть не горстями гребут. "Рион". Надеюсь, вы поверите, что его командир не удосужился меня уведомить о своих ближайших планах?

   - Поверю, - как бы не заметил издевательского тона японец, - но ведь ваш отряд был не один. Не так ли?