Триста пятидесятый год – перезагрузка - [9]

Наконец, я в деревне! Или хуторе? По периметру стенки распределились девять тёмно-серых двухскатных соломенных крыш. Именно только крыш — стенок не наблюдается. У тех домов, что побольше — на коньках крыш прицеплены "шапочки" из бревен и досок. Чтобы солому ветром не уносило? Окон нет в принципе. "Двери" такой же нелепой конструкции, что и деревенские "ворота", врезаны в скаты крыш, а не в маленькие треугольники торцевых стен. Да, торцевые стены — тоже соломенные. Совсем захудалая деревушка.

Но "бабушка" потащила меня не в один из домов по периметру, а в ближний из пары центрально расположенных. У этих двух — стены имеются. Собранные по тому же образцу, что и частокол. Дверь, правда, той же, уже начинающей меня бесить, подвесной конструкции. Я пригнулся, нарочито уверенно шагнул в темноту. И едва не навернулся. За входом оказались ступеньки вниз. Всего три ступеньки.

Что ж, конструкция проясняется. Стен нет, потому что здание — полуподвальное. Только вместо привычных труб воды и канализации, через комнату хаотически, на разных уровнях, протянуты бревна. Зрение привыкло к полумраку, и я заметил, что здешние бревна — толще и прямее тех уродцев, что пошли на стены и изгородь. Сантиметров пятнадцать, смахивают на молодые псевдо-сосны, что в соседнем лесу на каждом шагу. Похоже, внутренние бревна даже ошкурены. Я потрогал ближайшее. Точно ошкурено. Гладкая поверхность.

В центре здания — широкая яма. И в ответ на клич бабушки… назовём её "Миссис Кариес", там кто-то зашевелился. Пахнуло теплым паром и… кашей. Жрать!

Первую порцию настоящей еды я смолотил, сам не заметив. На второй я попытался проанализировать, что, собственно, ем. Я должен разобраться с этим миром, так?

Итак, в руках у меня — что-то вроде длинной тарелки, сделанной из расколотой пополам секции стебля гигантского бамбука. Диаметр навскидку — около семи сантиметров, длина — около двадцати пяти. Внутри — наполовину разваренные семена каких-то местных злаков. Прямо в жесткой оболочке. Кажется, это называется "с отрубями". Семена чуть удлинненые, без уплощения, размером в четверть семечек подсолнечников, что я видел до войны. Цвет затвердевшей каши, различимый в проникающем через открытую дверь дневном свете — радикально-зеленый. Какая-то зеленая пшеница? У местных что, на зеленый цвет какой-то религиозный пунктик?

И только теперь а обратил внимание, что ем руками. Скосил глаза… всё в порядке, Миссис Кариес тоже ест руками. Ну не совсем ест. Так, поклевывает липкий шарик из семян, что держит в руке. Поймала мой взгляд, ткнула пальцем в супер-деликатесную трапезу.

— Женмай. — Похоже, это название вида еды. Я начинаю учить местный язык! И как раз с самого важного!

Глава 4. 26 декабря 349 года от Р.Х. Земля, деревня непонятно где

Я так и не понял, поработили меня или нет. Вроде бы работой нагрузили, но надсмотрщиков не видно. Да если и поработили — надсмотрщиков не может быть в принципе. Ибо всё взрослое население деревни — шестнадцать человек, из которых постоянно заняты уже все семнадцать. Считаем. Семь семейных пар, Миссис Кариес и совсем древняя старуха, щеголяющая красной тряпкой и бронзовым колокольчиком на шее. Наверное, она — шаманка. И доблестный я, в возрасте тридцати трех лет уверенно вписывающийся в местную категорию "мужик среднего возраста".

Кстати, красная нашейная тряпка Шаманки — единственный крашеный кусок материи в деревне. Все остальные щеголяют в белом. А дети до десяти — обычно вообще голышом. Да, для семи семей детей много. То ли четыре, то ли пять десятков. Есть и несколько подростков, но их обычно отсылают на огороды за деревней.

А моя работа — лущить этот самый "женмай". Да, вручную. Куском дерева на веревке, что притворяется цепом. Как я понял, работа эта в целом женская, но, учитывая моё ослабленное голодом и долгой спячкой состояние, на более трудные задачки меня не поставишь.

Моё рабочее место — второй дом в центре площадки. Если первый выполняет функции столовой, то второй — склад и заодно мастерская.

Как я догадываюсь, лущёный "женмай" идет не на внутреннее потребление, а скорее на продажу. Миссис Кариес у меня на глазах завязала тканью горлышко заполненного горшка, да ещё и полила чем-то вроде воска. Такая вот предпродажная подготовка в четвертом веке, или я вообще ничего не понимаю.

Работа у меня монотонная и не требующая сосредоточенности, так что время подумать имеется. Итак, мне с деревней повезло или как? Наверное, повезло. Несмотря на кажущуюся нищету, здешние фермеры не страдают от голода. Скорее, есть некоторый избыток еды на продажу. Чего не хватает — так это рабочих рук. Шаманка кашеварит, Миссис Кариес командует и вообще к каждой бочке затычка, семеро взрослых женщин без перерыва то стирают, то шьют. Иголки здесь, насколько я разглядел — бронзовые. А вот ткачих нет. Вместо этого на складе — здоровенный рулон белой ткани, от которого за день пару раз прибегали отрезать кусочки. Ещё пара женщин присматривает за детьми, не деля на своих и чужих.

А рабочих рук не хватает по простой причине. Здешние. Мужики. Ни хрена. Не работают! Так что, наверное, меня всё же поработили.