Тринадцатый этаж - [38]

— Хорошая идея, — согласился я, возможно со слишком преувеличенным энтузиазмом. — В домашнем уюте вечер будет полон приятных предвкушений.

— Ах, мистер Холл! — жеманно произнесла она. — Это звучит как двусмысленный намек…

Джинкс приготовила легкий незатейливый ужин, и мы поели в кухне в такой непринужденной атмосфере, будто живем друг с другом давным-давно.

Только один раз за время ужина мои мысли увели меня далеко. Это произошло, когда я вновь и вновь принялся мысленно обмусоливать последнюю из оставшихся загадок: почему Они не переориентировали меня сразу в тот момент, когда увидели, что я могу овладеть секретом «базового открытия» Фуллера? Они скрупулезно изменили программу Джинкс, удалив из ее блоков памяти все данные, которые могли бы иметь хоть какое-то отношение к запретному знанию. Но Они не помешали ей входить в контакт с реактивной единицей, которая может снова привести ее к осознанию ужасной истины — то есть со мной.

— Дуг, ты очень устал, да?

Я выпрямился, словно очнувшись:

— Пожалуй, да.

Джинкс взяла меня за руку и отвела в кабинет к столь желанному для меня кожаному дивану. Я прилег, положив голову к ней на колени, и она принялась мягкими и деликатными движениями массировать мне виски.

— Я могу спеть что-нибудь нежное, — предложила Джинкс шутя.

— Да, — сказал я специально для того, кто мог в тот момент наблюдать за мной и подслушивать. — Всегда, когда ты говоришь, это звучит для меня как песня.

Затем, невольно, я дал звонок, приглашающий к спуску занавеса на моем спектакле, глядя в ее бодрые, энергичные, веселые глаза. Я привлек к себе голову Джинкс и поцеловал девушку. Это продолжалось всего секунду, но казалось, будто прошла целая вечность, и я забыл про всякое виртуальное электронное надувательство, про Верхнюю Реальность, про Всемогущего Оператора, про мир, состоящий из ничего. Все-таки здесь было нечто осязаемое, как швартовная бочка в бушующем море.

Постепенно меня сморил сон. Но все равно я уснул под завесой страха, что Оператор решит провести новую проверку моих представлений о мире, прежде чем я успею отыскать Его контактную единицу.

Глава 11

На следующее утро на полпути в компанию «Реэкшенс» я задал на приборной панели аэромобиля новую программу места назначения. Летающая машина развернулась и направилась к высоченной громаде здания главного управления «Сискин истэблишмент», которое величаво возвышалось над слоем кудрявых облачков.

Я испытывал некоторую гордость оттого, что еще не потерял рассудок, подобно Зау Но в его искусственном мире. Даже проснувшись в кабинете у Джинкс, я подумал — смогу ли я похоронить открытие Фуллера поглубже в моем разуме — настолько глубоко, что знание о нем нельзя будет распознать во время очередной сопереживательной связи?

Но действительно ли я способен изображать из себя обычного человека, зная то, что знаю? Могу ли я спрятать голову в песок и просто позволить этим, так сказать, Высшим Силам спрограммировать в их симуляторе любую судьбу для меня? Конечно нет. Я должен отыскать контактную единицу в этом мире, если здесь таковая имеется. А начать вполне можно с Сискина.

Машина застыла в воздухе, ожидая, пока с взлетно-посадочной площадки главного управления взлетят два других аэромобиля.

Я рассеянно направил взгляд на восток, в сторону сельской местности, тающей в легкой дымке. И я вспомнил ту ночь, когда вместе с Джинкс я доехал до границы ужасающей бесконечной пустоты… и стал свидетелем создания половины Вселенной. Теперь я понимал, что передо мной стояла еще одна несовместимость, которая не поддавалась никаким объяснениям. Если только…

Да, конечно! Правдоподобность симулектронного, то есть электронного виртуального мира зависит от принципа гештальта, то есть от присутствия достаточного количества элементов в отдельном паттерне для создания общего паттерна. Познаваемое целое представляет собой более крупную структуру, чем совокупность его воспринимаемых частей.

Тот исчезнувший пейзаж являлся просто одной из «брешей» в реальности. Одной из брешей, с которыми реактивные единицы, как правило, сталкиваться не должны.

Даже в симуляторе Фуллера существовала вероятность того, что какая-нибудь единица наткнется на незавершенный фрагмент «декораций». Однако подобное открытие запускало автоматический процесс перепрограммирования, благодаря которому не только немедленно «создавался» нужный элемент, но и электронная сущность лишалась всяких воспоминаний о столкновении с недостающей частью реквизита.

Специально для меня дорогу и сельский пейзаж «доделали» прямо на месте. Но вот только почему меня не переориентировали, чтобы я поверил, будто бы вообще ничего необычного не происходит?

Машина совершила посадку, и я прошел по мощеной и огороженной дорожке, ведущей прямо к офису Сискина. Там, в приемной, его секретарша окинула меня взглядом, исполненным чувством превосходства, каковое персонал головного офиса испытывал по отношению ко всем сотрудникам других предприятий, и сообщила о моем приходе.

Сискин сам вышел в приемную, взял меня под локоть и увел в кабинет. Там он уселся на стол и стал болтать ногами, светясь от радости.