Тринадцатый апостол - [5]

Ладлоу вскинулся, чтобы предотвратить скандал.

— О, я уверен, Сабби, что проблем не будет. Мистер Пирсон такой приятный молодой человек. Не сомневаюсь, вы двое составите отличную команду. Как и всегда. А теперь… о чем это я говорил? Ах да, — продолжил Ладлоу, не расслабляясь, — ранние христианские артефакты. Это моя территория. Хотя официально я теперь удалился от дел, но до сих пор иногда консультирую храм Книги. В Иерусалиме, знаете ли, — добавил он с гордостью. — Мой коллега, доктор Антон де Вриз, который в настоящее время заведует поступлениями в музей Израиля… ну, он подумал, что лучше всего поговорить именно с вами…

Гил одним глотком допил содержимое своего бокала, затем разгрыз остававшийся в нем кубик льда. Ладлоу был драгоценностью, своего рода шедевром. Но, увы, из прошедших эпох. Старик наверняка убедил себя, что его трогательное невразумительное открытие содержит какой-то необычный секрет, скрытый от мира на протяжении долгих столетий. Вероятней всего, карту спрятанных где-то несметных сокровищ или что-то еще в этом роде.

«Господи, чего только люди не делают, чтобы получить шанс остаться в вечности!»

Джордж, видимо, выжил из ума, позволив этой парочке так насесть на него. О чем он только думал? Если бы Сабби обратилась сначала к Гилу, он бы сразу же дал ей от ворот поворот. Она, должно быть, догадывалась об этом, иначе не стала бы действовать через его голову. А так она просто проигнорировала его и отправилась прямиком к Джорджу. Разумеется, это ведь кратчайшее расстояние. Она очень сообразительна. Гил знал об этом. К тому же она обладает силой воли. Об этом он тоже знал. Не подозревал только, насколько это опасная комбинация.

ГЛАВА 4

Спустя некоторое время

Нью-Йорк, ресторан-гриль

Люси говорила, что в первый же год их брака она обнаружила у Гила удивительный талант: он обладал искусством спать с открытыми глазами. Когда бы она ни посвящала супруга в детали какого-нибудь происшествия, задевшего ее в течение дня, у нее не возникало сомнений, что он внимательно ее слушает. То есть в нужные моменты он кивал, задавал соответствующие вопросы, но при этом, как потом выяснялось, не имел ни малейшего представления, о чем она говорит.

Сомнамбулические беседы, как называла их Люси, были особым умением Гила, этот фокус частенько выручал его в любовных интрижках, помогая успешно длиться тому, что могло бы закончиться, едва начавшись. Но с Люси все обстояло по-другому. Он отказался от этой практики уже на подступах ко второму году супружества. Ибо обнаружил, к своему вящему удивлению, что его гораздо больше заботят повседневные мелочи, приключавшиеся с Люси, чем собственное желание послать все подальше.

Теперь, в ресторане, под монотонное журчание профессорского говорка он снова прибег к сомнамбулическому восприятию разговора, позволив старику продолжать монолог и, в сущности, не обращая на него никакого внимания.

— И таким образом, мы полагаем, что документ может содержать тайное послание, которое сообщит нам, где находится данный артефакт — предположительно медный свиток, относящийся к временам Иисуса. Загвоздка в том, что мы ни в чем в точности не уверены. Возможно, это только метафора, которую счел необходимым использовать автор записок, — закончил Ладлоу.

— Разумеется, — подтвердил Гил, кивнув.

— Вот тут-то вы и должны вступить в дело, — добавил Ладлоу.

— Тут — это где? — спросил Гил, отчаянно притворяясь, что он, черт возьми, понимает, что происходит.

— Ваша задача — выяснить и сказать нам, содержит ли текст дневника какую-нибудь систему, за которой может скрываться секретное сообщение, — вклинилась в разговор Сабби.

— Вы имеете в виду шифр? — спросил Гил. — Вы же знаете, я не занимаюсь шифрами.

— Нет. Речь не о шифре, в том-то и дело, — снова перебила Сабби. — Если бы нам нужен был криптоаналитик, мы бы к вам не обратились.

— За что я век был бы вам благодарен, — резко парировал Гил.

Ладлоу снова попытался их примирить:

— Послушайте, если мы правы, человек, который вел этот дневник, побоялся использовать шифр. Беспокоясь, что полностью закодированное послание к тому времени, когда документ обнаружат — возможно, спустя столетия, — никто не сумеет расшифровать. Мы почти уверены, что он выбрал более простой способ скрыть свое сообщение. Мы только не можем вычислить, как он это сделал, и Сабби сказала, что с вашим нюхом на всякого рода системы, ну…

Гил выпрямился и принялся выстреливать вопросы — один за другим, в надежде побыстрей со всем этим покончить. Сабби хранила молчание, возможно пытаясь понять, почему это он ничего не сумел почерпнуть из предельно ясного и обстоятельного рассказа. К счастью, ответы профессора были развернутыми и детальными. Они дали Гилу необходимую информацию, которую он удосужился пропустить мимо ушей.

Дневник, который в одиннадцатом столетии вел некий монах, был обнаружен в древнем монастыре (Уэймут, Англия). Купивший его частный дилер-антиквар связался с Ладлоу, поскольку слышал, что тот интересуется этой ветхой рукописью. В настоящее время пресловутый дневник в безопасности, снова в Англии, в месте, про которое знает только Ладлоу. В назначенный час его должны будут переслать, или, как сказал профессор, «переместить» при помощи доктора Антона де Вриза в музей Израиля.