Триллион евро - [106]

Выйдя из контрольного центра колонии, Даниель Момбе направился к автостоянке и сел в свой автослайдер «ауди». Впереди у него были свободные выходные, и он хотел провести их со своими родителями, братьями и сёстрами. Момбе завёл мотор, и машина с мягким жужжанием поднялась на свои магнитные роликовые подшипники. Он направил машину на скоростную магистраль, и там, вместо того чтобы ехать в сторону Малаги к своей холостяцкой квартире, взял курс на Севилью.

Через несколько минут врач включил режим автопилота, установил скорость 250 км/час и отпустил руль. Бортовой компьютер мгновенно взял управление на себя, и машина заскользила по скоростной дороге, элегантно лавируя в густом потоке транспорта. Момбе откинулся на спинку кресла и закрыл глаза; после ночного дежурства он очень устал. Кроме того, по причинам, которые ему самому ещё не были ясны, он чувствовал себя немного удручённым: он не мог отвязаться от мыслей о господине Мюллере и о том, что ему рассказала главный врач колонии.

Может быть, доктор Алайо и была права, размышлял он, может, он действительно был наивен. Может, и в самом деле не имело смысла прилагать столько трудов, чтобы держать в живых людей, которые упорствуют в своём желании окаменеть, укрывшись толстым одеялом из своей тоски, воспоминаний и меланхолии. Но всё же, думал он, постепенно впадая в сонную вялость, пусть его работа похожа на работу музейного служителя, который сдувает пыль с мумий на выставке, которую никто не посещает, всё равно эти усилия себя оправдывают. Потому что он и другие такие, как он, в долгу перед ними, — эти старые люди были последними неандертальцами старой Европы.

Постепенно Момбе заснул. Ему приснился сон. То был весьма примечательный сон, в котором он — хотя на самом деле он никогда не бывал в Африке, — вместе с помолодевшим господином Мюллером разгуливает нагишом по саванне среди антилоп и жирафов, оба счастливы под тропическим солнцем, как дети. Сорок минут спустя его разбудил зуммер. Машина достигла Севильи; бортовой компьютер сбавил скорость и теперь запрашивал, куда ехать дальше.

Врач окончательно проснулся, взял управление на себя и выключил автопилот. Направив слайдер в сторону района Сан-Висент и оставив реку Гвадалквивир справа от себя, Момбе рассматривал городской ландшафт, который разворачивался перед ним. Он видел высокие минареты мечетей, видел синагоги и пагоды, соперничающие с церквами Санта-Ана и дель Сальвадор, он видел базары и рынки, кебаб-рестораны, кухни кускус и суши, и он видел улицы, наводнённые многообразием рас и цветов кожи; тут были чёрные и белые, арабы, индусы, светловолосые северяне, узкоглазые азиаты и бледные кельты, индейцы кечуа и аймары, гордые эфиопы, — калейдоскоп из этносов и рас, экзотический поток, который не смогла остановить никакая стена за триллион евро.

А вдали отсюда, за стеной жилой колонии Коста-Дорада, Ганс Мюллер лежал на диване в шлеме, утыканном электродами. Толстый кабель, напоминающий пуповину, соединял его с мнемоническим стимулятором. Он снова был маленьким мальчиком, который в тёплый вечер начала XXI века шёл за руку с отцом по Английскому саду Мюнхена. Хотя старик лежал на диване так неподвижно, что казался мёртвым, на его губах блуждала улыбка блаженства. Он был счастлив.

Он вернулся к себе домой.

В. Дж. Мэрисон Отзвучавшая музыка

Назвать В. Дж. Мэрисона мультиталантом — это будет ещё и преуменьшением. Он профессиональный музыкант, клавишник, и уже записывался в студии с лучшими музыкантами Голландии. Он и художник. Он и продюсер. Он в течение восемнадцати лет работал в рекламе и создал собственное процветающее рекламное агентство. Ввиду его аномального креативного потенциала трудно поверить, что когда-то он был служащим и проводил свои дни в создании статистических отчётов. Ах да, а потом ведь было ещё и писательство…

Оно, правда, было не потом, а всегда, но долгое время оставалось обделённым. В. Дж. Мэрисон написал когда-то сценарий комедии, которая так и не была поставлена, наполнил два тома стихами, но не потратил ни одной мысли на прозу. Пока в середине 1993 года не начал писать фантастическую историю — роман «Sperling» («Воробей») — и не предложил его в несколько издательств. Сразу два из них среагировали положительно, — и родилась новая звезда.

Цикл теперь уже из шести книг «Die Legende vom Meistermagier» («Легенды о магистре магии») считается на сегодняшний день лучшей фантастической серией, когда-либо написанной голландцем, и является классикой как в Голландии, так и в Бельгии. (С большим успехом она была издана и в Германии.) Её преемница, серия «Unmagier», окажется, возможно, ещё успешнее; первая книга серии уже заняла второе место в конкурсе на «Elf Fantasy Award» за лучшую книгу фантастики 2002 года. Серия выйдет и во Франции, готовится также английский перевод.

Наряду с этим В. Дж. Мэрисон писал и рассказы, которые публиковались в Голландии, Бельгии, Германии, Франции, Австрии, Швейцарии, Дании, Норвегии и Швеции.

И, конечно, В. Дж. Мэрисон не утратил и остальные свои таланты. Несколько обложек для своих книг он оформил сам. Для двух CD на основе истории «Магистра магии» — «Master Magician» и «On Goes The Quest» — он сочинил музыку, написал тексты, вместе с друзьями записал и издал.