Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев - [28]

Шрифт
Интервал

Кто сравнится со мной?

Кто сравнится со мной?

Тут Кролик начал петь то же самое. Высокое существо увидело его и воскликнуло:

— Ну и ну! За всю мою жизнь ни разу не доводилось мне повстречать никого, кто мог бы сравниться со мной![148] Откуда ты взялся? — спросило оно.

Тогда Колик спросил у него то же самое.

— Хорошо, — сказал тот, — пойдем, прогуляемся.

И вот они пошли вместе, и Кролик ударил высокое существо тростью и разбил его на куски. Высокое существо оказалось огромным муравьем. Затем Кролик сказал:

— Ты пытался вредить людям, и поэтому ты останешься лежать здесь, на земле, и люди будут наступать на тебя.

13

Кролик шел все дальше и наконец вышел на хорошую дорогу.

— Что же за существо построило эту дорогу? — удивился он. — Кто бы он ни был, я поймаю его,— подумал он.

Нарвав крапивы, он сплел из нее силки. На следующее утро он пошел проверить их, и обнаружил, что они разорваны. В следующий раз он соорудил силки из сухожилий животного, но утром он опять обнаружил, что силки порваны. На следующий день он сплел силки из липового лыка. Однако, тот, кого он хотел поймать, снова разорвал веревки и убежал. Наконец он пошел к своей бабушке и попросил:

— Бабушка, сделай мне очень прочную веревку.

Она согласилась, взяла немного своих волос и сплела веревку. Из нее он сделал себе другие силки. На следующее утро он услышал, как кто-то поет:

Кролик, приди и развяжи меня! Кролик, развяжи меня!

Кролик, что станет с людьми?

Кролик, приди и развяжи меня! Кролик, развяжи меня!

— Ты опять взялся за свои проделки, ты, лупоглазое, вислоухое, толстопятое, кривогубое, злобное создание, — воскликнула бабушка, взяла деревянную кочергу и сильно ударила его[149].

Кролик закричал от боли:

— Ой-ой-ой! — и побежал в ту сторону, откуда раздавалось пение.

Когда он подбежал ближе, он увидел что-то сияющее. Он попытался развязать его, но безуспешно. Тогда он вернулся домой, взял у бабушки нож и опять побежал туда, где осталось пойманное им существо. Когда он прибежал, он закрыл глаза и, подбежав к нему как можно ближе, разрубил ножом опутывавшие его веревки. При этом он сильно обжег свои ягодицы, ведь то, что попалось в силки, было солнцем. Вот так он был опален солнцем[150].

14

Как-то раз он, как обычно, гулял и увидел что-то, на чем сидело множество людей. Они ехали у него на спине и все время громко причитали.

— Интересно, что это они делают? — подумал Кролик.

Он подбежал и тоже взобрался наверх, но люди сказали ему:

— Тебе лучше поскорее слезть, так как здесь совсем не весело.

— Отчего же, — возразил им Кролик, — довольно весело сидеть неподвижно и при этом двигаться.

В это самое время его что-то проглотило, и он очутился в замкнутом пространстве, из которого не мог выбраться. Старуха, заподозрив что-то неладное, пошла к тому существу, на котором сидели люди, и спросила:

— Брат, мой маленький внук потерялся, я никак не могу его разыскать, поэтому я и пришла сюда.

Существо изрыгнуло из себя Кролика, и она отвела его домой.

— Бабушка, — сказал Кролик, когда они шли домой, — я был далеко, но все же это существо проглотило меня.

На следующее утро Кролик вышел из дому и, насобирав кремневых наконечников для стрел, обсыпал себя ими с ног до головы. После этого он забрался на вершину холма и запел:

Ты, что может проглотить их;

Ты, о ком говорят, что ты можешь проглотить их;

Проглоти меня! Проглоти меня!

Так он пел. И вот это существо стремительно налетело на него, подобно пламени, что рвется вверх[151]. Но когда оно уже собиралось проглотить его, он успел отскочить в сторону, и оно пронеслось мимо. Когда же это существо вернулось назад, Кролик затянул свою прежнюю песню. На спине у существа было множество людей. Когда он сидел и пел, существо заговорило с ним и сказало:

— Я думал, что уже проглотил тебя.

Оно опять и опять пробовало проглотить его, но каждый раз промахивалось. Три раза оно промахивалось. С четвертой попытки Кролик по собственному желанию дал себя проглотить.

Внутри он встретил много людей, все они плакали.

— Почему вы плачете? Неужели это не весело — вот так ехать, если тебя везут?

— Слушай, Кролик, — ответили они, — мы все обречены на смерть, вот почему мы плачем.

Тогда Кролик сказал:

— Не плачьте, никто из нас не умрет. Кроме того, почему вы так расстраиваетесь, ведь это так весело — ехать, когда тебя везут?

И тут они снова были проглочены[152]. Внутри оказалось очень много народу, некоторые были мертвы, другие умирали, некоторые были еще полны сил, другие же совсем ослабли. Затем Кролик стал играть внутри этого существа, и оно сказало:

— Что-то я себя неважно чувствую. Наверное, я проглотил какую-то отраву, которую мне надо изрыгнуть.

Его вытошнило, и вместе со рвотой наружу вынесло Кролика. Однако его тут же затянуло обратно, и он был снова проглочен. Четыре раза животное изрыгало его из своего живота. Только после того, как Кролик был проглочен в четвертый раз, он заговорил с людьми. Он сказал:

— Если кто-нибудь найдет что-то у меня в голове, вы останетесь живы.

И вот они принялись осматривать его голову. Один из них наконец сказал:

— Мы нашли вот это,— и протянул ему куски кремня.


Еще от автора Карл Густав Юнг
Человек и его символы

Эта книга является последним прижизненным трудом Юнга, а также единственным популярным изложением его теории, адресованным самым широким кругам читателей. Используя метод «аналитической психологии» Юнга, его ближайшие сподвижники и ученики наглядно демонстрируют влияние бессознательного, опосредованное символами, на древние мифы и современное искусство, на научный поиск и человеческую жизнь от младенчества до старости.


Очерки по психологии бессознательного

Работы, вошедшие в данную книгу, знаменуют поворотный пункт в истории аналитической психологии, здесь изложены основные положения, на которых зиждется большая часть поздних работ Карла Густава Юнга. Перевод осуществлен по 7 и 18 томам собрания сочинений Юнга, изданного Принстонским университетом.Книга адресована специалистам – психологам, философам, историкам культуры – и всем, кто интересуется вопросами аналитической психологии.


Борьба с тенью

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Архетипы и коллективное бессознательное

Данный том включает в себя наиболее известные работы «Архетипы коллективного бессознательного», «Концепция коллективного бессознательного» и «Психологические аспекты архетипа матери». В этих работах автор развивает основные положения аналитической психологии, подробно раскрывая перед читателем ключевые понятия своей теории и свой метод в целом.


Становление личности

Рассматривается формирование личности, как своеобразное эволюционирование разума, как следующий, более высокий и более прогрессивный этап его существования. Не заявляя этого дословно, Юнг в своих рассуждениях о личности выделяет главные ее свойства — цельность, зрелость, определенность. Фраза Юнга "Личность как полная реализация целостности нашего существа — недостижимый идеал" отнюдь не противоречит вышесказанному — в природе нет ничего абсолютного.Весьма показательны также рассуждения Юнга о том, что оценочные категории добро-зло совершенно не эквиваленты категориям лучше-хуже.


Брак как психологическое отношение

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Гоголь и географическое воображение романтизма

В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.


Мандельштам, Блок и границы мифопоэтического символизма

Как наследие русского символизма отразилось в поэтике Мандельштама? Как он сам прописывал и переписывал свои отношения с ним? Как эволюционировало отношение Мандельштама к Александру Блоку? Американский славист Стюарт Голдберг анализирует стихи Мандельштама, их интонацию и прагматику, контексты и интертексты, а также, отталкиваясь от знаменитой концепции Гарольда Блума о страхе влияния, исследует напряженные отношения поэта с символизмом и одним из его мощнейших поэтических голосов — Александром Блоком. Автор уделяет особое внимание процессу преодоления Мандельштамом символистской поэтики, нашедшему выражение в своеобразной игре с амбивалентной иронией.


Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.