Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев - [27]

Шрифт
Интервал

.

— Наш внук порезался. Дайте ему другой нож.

С новым ножом управляться было куда удобнее, казалось, он совсем забыл о том, что порезался.

Вскоре Кролик отправился домой. Когда он пришел, бабушка сказала:

— О, мой внук изуродовал себе лицо, пока навещал своих дядьев!

С того времени, когда кто-нибудь отправляется в гости к своим дядьям, говорят, что он «идет резать себе нос».

11

Однажды Кролик опять пошел навестить своих дядьев, или, как говорится, резать себе нос. Он пришел к другому длинному жилищу, где сидели такие же люди, как и раньше, то есть без тел. Он вошел, и они опять сказали:

— Наш внук, должно быть, голоден. Сейчас мы сварим ему что-нибудь поесть.

Так они и сделали, и он снова съел очень много.

Когда он наелся, головы сказали:

— Давайте съедим нашего внука. Он выглядит так аппетитно[143]!

Они закрыли двери и перекрыли все лазейки, в которые он мог бы от них улизнуть. Несмотря на это, он все же усмотрел где-то небольшое отверстие и сумел убежать. Одна из голов закричала:

— Он сбежал! Бежим за ним!

И они пустились в погоню за Кроликом. Одна голова бежала позади всех и вопила:

— Держите его! Держите его!

В конце концов Кролик устал и забрался на дерево. Та голова, что бежала позади всех, закричала:

— Подточите дерево!

Остальные окружили дерево и начали грызть ствол. Но Кролику опять удалось улизнуть.

— Он опять убежал от нас!

И снова они, подгоняя друг друга, пустились за ним в погоню, крича:

— Держи его!

Они гнались за ним, и он опять вскарабкался на дерево. Они перегрызли ствол и повалили дерево, но Кролик снова ускользнул от них. И вот в четвертый раз он взобрался на дерево, они же опять принялись грызть ствол. Вдруг одна из голов воскликнула:

— Какая горечь! Какая горечь!

И начала отплевываться. Но другая голова, убеждая остальных продолжать, сказала:

— Подождем, пока он сам спустится вниз.

Они перестали грызть дерево и начали ждать, когда он спустится. Наконец Кролик устал сидеть на дереве и стал размышлять: «Что же мне теперь делать?» Потом он запел:

Головы без тел, мне нужно идти дальше.

Усните! Усните!

И они сказали друг другу:

— Наш внук хочет, чтобы мы уснули, так что давайте спать.

Так они говорили, но они только притворялись, что спят.

Однако когда он пропел песню четыре раза, они действительно уснули. Он же очень тихо начал спускаться вниз. Но, спрыгнув на землю, он все-таки наделал шуму. Он немедленно ринулся прочь. Головы проснулись и закричали:

— Наш внук убежал!

И пустились в погоню. Кролик бежал, пока не достиг ручья. Он перепрыгнул через него. Тогда его преследователи закричали:

— Он перепрыгнул через ручей!

А последняя голова воскликнула:

— Прыгайте тоже!

У них, однако, ничего не вышло, все они попадали в воду и утонули. Кролик тем временем пошел вниз по течению, собрал утонувшие головы, развел на берегу костер и сжег их. Затем он взял несколько камней, измельчил ими останки и бросил их обратно в ручей со словами:

— Вы всегда пытались вредить людям. Отныне люди станут называть вас «быстрая рыба», и когда они будут входить в воду, вы будете кусать их за лодыжки[144].

Потом он отправился домой, к своей бабушке. Она, как и раньше, выбранила его, сказав, что головы были ее братьями. Он же ответил ей на это, что может и из нее сделать такую «быструю рыбу», после чего она, как и прежде, сказала, что на самом деле очень рада тому, что он убил их. Ведь они обижали его дядьев и теток, и он сделал хорошее дело[145].

12

Однажды, когда Кролик, по своему обыкновению, путешествовал, он услышал, как что-то движется. Он подошел поближе разузнать, что это. Оказалось, что это был высокий человек с большой тростью и очень тонкой талией[146]. Кролик подумал: «Как это он не переломится пополам?» Он подул на него, пытаясь переломить его пополам. После каждой попытки — а он пробовал три раза и каждый раз терпел неудачу — он забегал немного вперед, ждал, пока человек подойдет ближе и снова дул на него. Когда он проделал это в четвертый раз, высокое существо заметило что-то маленькое и белое, сидящее на земле, размахнулось тростью, ударило по нему и расплющило.

Поскольку Кролик долго не возвращался, его бабушка начала волноваться и отправилась на поиски, говоря себе так:

— Мой внук опять, должно быть, разыгрывает одну из своих глупых шуток.

И вот она пришла туда, где обитало то высокое существо, и сказала:

— Послушай, брат, мой маленький внук куда-то пропал, и я ищу его. Он такой озорник, и я подумала, может быть, ты встретил его и ненароком навредил ему. Вот почему я пришла к тебе.

Затем она отправилась туда, где существо оставило свою трость, и нашла там внука.

— Ах ты, пучеглазое, вислоухое, толстопятое, кривогубое, злобное созданье, вставай скорее и пойдем отсюда.

Она взяла его за руку и встряхнула[147].

— Бабушка, — ответил ей Кролик, — я сидел далеко от того существа, и все же он сделал это со мной. Что за великий человек, должно быть, мой дед!

На следующее утро Кролик пошел к дому своего деда, но на этот раз он сделал себя очень высоким, даже выше высокого существа. Отправляясь в путь, он прихватил с собой трость. И вот он пошел искать его. Трость, что он взял с собой, была большим кедром, который он вырвал из земли вместе с корнями. Когда он подошел к дому высокого существа, оно напевало такую песню:


Еще от автора Карл Густав Юнг
Человек и его символы

Эта книга является последним прижизненным трудом Юнга, а также единственным популярным изложением его теории, адресованным самым широким кругам читателей. Используя метод «аналитической психологии» Юнга, его ближайшие сподвижники и ученики наглядно демонстрируют влияние бессознательного, опосредованное символами, на древние мифы и современное искусство, на научный поиск и человеческую жизнь от младенчества до старости.


Очерки по психологии бессознательного

Работы, вошедшие в данную книгу, знаменуют поворотный пункт в истории аналитической психологии, здесь изложены основные положения, на которых зиждется большая часть поздних работ Карла Густава Юнга. Перевод осуществлен по 7 и 18 томам собрания сочинений Юнга, изданного Принстонским университетом.Книга адресована специалистам – психологам, философам, историкам культуры – и всем, кто интересуется вопросами аналитической психологии.


Борьба с тенью

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Архетипы и коллективное бессознательное

Данный том включает в себя наиболее известные работы «Архетипы коллективного бессознательного», «Концепция коллективного бессознательного» и «Психологические аспекты архетипа матери». В этих работах автор развивает основные положения аналитической психологии, подробно раскрывая перед читателем ключевые понятия своей теории и свой метод в целом.


Становление личности

Рассматривается формирование личности, как своеобразное эволюционирование разума, как следующий, более высокий и более прогрессивный этап его существования. Не заявляя этого дословно, Юнг в своих рассуждениях о личности выделяет главные ее свойства — цельность, зрелость, определенность. Фраза Юнга "Личность как полная реализация целостности нашего существа — недостижимый идеал" отнюдь не противоречит вышесказанному — в природе нет ничего абсолютного.Весьма показательны также рассуждения Юнга о том, что оценочные категории добро-зло совершенно не эквиваленты категориям лучше-хуже.


Брак как психологическое отношение

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Гоголь и географическое воображение романтизма

В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.


Мандельштам, Блок и границы мифопоэтического символизма

Как наследие русского символизма отразилось в поэтике Мандельштама? Как он сам прописывал и переписывал свои отношения с ним? Как эволюционировало отношение Мандельштама к Александру Блоку? Американский славист Стюарт Голдберг анализирует стихи Мандельштама, их интонацию и прагматику, контексты и интертексты, а также, отталкиваясь от знаменитой концепции Гарольда Блума о страхе влияния, исследует напряженные отношения поэта с символизмом и одним из его мощнейших поэтических голосов — Александром Блоком. Автор уделяет особое внимание процессу преодоления Мандельштамом символистской поэтики, нашедшему выражение в своеобразной игре с амбивалентной иронией.


Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.