Триглав, Триглав - [21]

- Хорошо, что мы должны делать?

- Пока ничего. Мне поручено следить за негодяем.

- А я? - нетерпеливо перебила его Зора. - Ты один будешь следить?

- Да, это поручено мне.

- А я, а я?

- Не спеши. Тебя тоже не забыли. Пойдем к Павло. Он проинструктирует нас. Есть и для тебя задание...

- Какое, не знаешь?

- Об этом скажет товарищ Павло. Знаю только, что нам придется расстаться.

- Расстаться? - повторила девушка. И голос, и побледневшее лицо выдали ее волнение.

- Да. На время...

На мгновение оба притихли. Потом Сила сказал:

- Дорогая, этого требует наше общее дело.

- Да, этого требует наше общее дело, - машинально повторила Зора.

- Когда я увижусь с твоим отцом, расскажу ему о тебе, - проговорил Сила.

Зора посмотрела на него с нескрываемой завистью.

- Понимаю, ты хочешь встретиться с ним. Но... так решил Павло. Мы уже взрослые, нам надо иметь крепкое сердце...

Да, Сила прав. Но почему она должна во всем с ним соглашаться?

- Я опасаюсь только, что тебе одному будет трудно справиться с заданием.

Сила не имел права брать ее с собой.

- Не беспокойся, все будет хорошо.

- Ну что ж, тогда расстанемся, - голос Зоры дрогнул, глаза затуманились. Сила впервые видел ее такой печальной. Страшно было разлучаться - ведь главного не успели друг другу сказать.

Может, рискнуть - сейчас же, сию минуту, открыться?

Сила был в нерешительности.

- Да, Зора... я отправляюсь. Так надо. - Он с трудом это выговорил. Мы скоро встретимся.

- Где? - спросила Зора почти шепотом.

- Я думаю, в горах... А скорее всего - здесь, в свободном Триесте. Ведь и ты не останешься там, куда тебя посылают, и я тоже не собираюсь вековать в горах. Мы - жители Триеста - боремся за его свободу и вернемся сюда, когда наступит наш час...

"А вдруг..." - одновременно подумали оба. Однако ни она, ни он не высказали вслух своих опасений.

- Когда же мы увидим его свободным? - задумчиво проговорила Зора. Она вдруг вспомнила мать, погибшую в горах Триглава, так и не успевшую взглянуть на родной город. - Сила... Когда ты встретишься с моим отцом, поцелуй его... за меня. Завидую тебе - ты увидишь там много нового... Наверное, ты встретишь советских бойцов, познакомишься с ними. Если увидишь там партизана, которого зовут Асланом, передай ему привет...

- От тебя? - с удивлением спросил Сила.

- Да, скажешь, что я, простая словенская девушка, шлю ему привет и что я горжусь им... А если подвернется случай, попроси его написать слова русской песни "Катюша". Я ее выучу. От меня ее выучат другие, и пусть эта песня летит по всему побережью...

Зора замолчала на миг и, бросив на друга радостный взгляд, добавила:

- У меня есть еще одна просьба: если у Аслана найдется фотография, попроси. Я хочу нарисовать портрет этого человека. Советского человека...

- Ах, Зора, какая ты фантазерка! Даешь мне поручение за поручением, будто я отправляюсь путешествовать!

- Может, ты не уверен, что дойдешь куда надо?

Сила взглянул на нее так, что она прикусила язык. Сказал:

- Уже время, пойдем. Павло нас ждет.

- Ты вела себя замечательно, - сказал Павло Зоре. - И вновь оправдала наше доверие. Здорово ты одурачила этого Ежу. - Он помолчал. - Ну, убедилась теперь, что здесь такое же поле сражения, как там, в горах? И каждый, в ком бьется сердце патриота, может проявить здесь свою храбрость?

Сила при этих словах взглянул на сидевшую около него Зору.

- Вылазка шпиона, - продолжал Павло, - подтверждает, что он намерен пробраться к партизанам. А мы сделаем так, что ему дорого обойдется эта затея. Мы сами шьем башмаки дьяволу. Не так ли, уважаемый артист? обратился он к Силе.

- Верно!

- Не так ли, дорогая служительница муз?

По губам Зоры пробежала улыбка.

- Пожалуй, так, товарищ Павло!

Павло улыбался, и глаза его ласково сияли.

- Значит, мы подчинимся приказу отца?

- Я подчинюсь... и вашему и его приказу, - ответила смущенная Зора.

- Ведь ты хотела узнать его мнение. - Павло вытащил из кармана письмо Августа Эгона и протянул его Зоре: - Возьми.

Зора прочитала письмо, грустно улыбнулась.

- Пусть будет так.

"Она всегда прекрасна - в печали и в радости, - подумал Сила. Заслужить ее любовь... Смогу ли я когда-нибудь добиться такого счастья?!"

- Вот что, други мои, юные мои товарищи! - Голос Павло еще более потеплел, но была в нем и какая-то новая нотка, нотка решительности. Позвал я вас не для того, чтобы читать вам проповедь... Вынужден я разлучить вас на время. Я долго думал, колебался. Если не ошибаюсь, вам хотелось бы работать вместе, но приходится отправлять вас в разные места. Сила пойдет в горы. Задание ему уже известно. А ты, Зора, должна... Мы поручаем тебе доставить приказ партизанской бригаде, действующей в районе Гориции. Это очень важно, дорогая. Речь идет об освобождении Триеста... Итак, вы оба должны на время забыть о том, чем занимались до этого дня. Особенно это касается тебя, Сила. Ты больше не даешь представлений, чтобы не привлекать к себе внимания. Ты, Зора, больше не пишешь и не расклеиваешь листовки. С этим все покончено. Вас ждет дело очень, очень серьезное, трудное... У меня много отважных бойцов, но такие ответственные поручения не всякому доверишь. Я все обдумал, прежде чем дать вам задания. Я учел твою ловкость и сообразительность, Сила, и то, что ты, Зора, хорошо знаешь итальянский язык. Мне кажется, я правильно распределил обязанности? И хотя, по законам военной службы, обсуждать задачу с бойцами не положено, я делаю это, чтобы вам все было ясно. Друзья мои, я разлучаю вас, чтобы потом еще больше и крепче сблизить. Ну, мои храбрецы, в путь! И на нашей улице еще будет праздник!