Тридевятые царства России - [89]
Утро. Проснулся от того, что – тишина. Машина не работает. Светло. Девочки на стенках уже озарены и согреты утренними лучами. Стоим на рейде. Вот он, Сахалин. Низкий берег тянется направо и налево, в виде огромного полукруга. Посередине – городишко, порт; суда видны, причалы. Корсаков. Залив Анива.
На корме матросы и кое-кто из пассажиров ловят крабов. Опускают в воду верёвку с крючками и приманкой. Краба пока только одного поймали, небольшого, а вот камбалы – уже два ведра. Стоять долго. Солнце слегка просачивается сквозь облачную дымку. Не принимает порт.
Так простояли до вечера. До пяти часов.
На лирический лад настраивает долгое стояние на рейде. Стихи, сны про любовь… Так стоять – скука смертная. В пять вечера наконец нас пустили, «Кремс» причалил, и мы сошли вниз, на сахалинский берег.
Толстяк с джипами неожиданно предложил подбросить меня до Южно-Сахалинска (здесь все называют столицу Сахалина просто «Южный»). Выгрузились, прошли портовые формальности, поехали.
Всю дорогу я вертел головой: вот он, Сахалин! Читал про него, слышал – и вот не узнаю. Не такое всё. Обыкновенное всё, и в то же время странное. Трава растёт по обочинам дороги: обыкновенная, по имени лопух, – и странная, ростом метра в три. А деревья по имени дубы – наоборот, маленькие, ниже лопухов, и листья у них совсем не дубовые, а какие-то грушевые… Всё кругом сочно-зелёное, и всё цветёт. Двадцатого-то июля! Шиповник цветёт, саранки, лилии, марь… Ирисы даже. Уж на что это совсем не похоже, так на те описания неприютной земли, мрачной юдоли слёз и скорби, которыми Чехов так щедро уснастил книгу о Сахалине.
Головой верчу, ну, и с толстяком разговариваю. Он-то сам родом отсюда, предприниматель, вот приехал дочке родину показать; в Южном ждут жена и тёща: самолётом прилетели; на своих трёх джипах намерены они вшестером проехать весь Сахалин с юга на север, от Корсакова до Александровска. (Как я понял впоследствии, джипы после такой поездки смело можно будет выбросить. Видно, мужик действительно не бедный.)
Вот и город. Обыкновенные пяти– и девятиэтажки. Японские машинки бегают. Направо – сопки, покрытые сочной тёмной зеленью. Налево – вокзал. Приехали. Попрощались. Вдыхая тяжёлый, полный ядовитого выхлопа воздух, я напялил рюкзак и пошёл искать пристанище.
В гостинице обрёл я койку в пустом трёхместном номере без душа, но с умывальником. Гостиница обычно заполняется перед отходом поезда на север, в Ноглики. Он идёт через день рано утром, и все, прибывшие в Южный из окрестных городов или с Большой земли, устремляются ночевать в привокзальные «отели». Ноглики – это уже страна нефти. Там, на севере, – нефтяные княжества: Тымовское, Арги-Паги, Эхаби, Оха. Где-то там же стёртый с лица земли землетрясением Нефтегорск. Дороги туда, если верить карте, есть, а практически – нет. Как-то люди добираются: до Ногликов поездом, дальше – вертолётом или вездеходами.
Переночевал, утром пошёл гулять и понял, что у меня есть проблема: куда податься? В Южном делать нечего; все его достопримечательности обойти можно за полчаса. Куда ехать? Что делать? Вышел на окраину; по размытой дождями глинистой дороге поднялся наверх, на сопку, господствующую над городом и прикрывающую его с востока. Тут и дождик не замедлил покапать. Дождь на Сахалине – всегда. На сей раз он только немножко спрыснул меня и заросшую густым лиственным лесом сопку. Наверху дорога упёрлась в здание санатория с красивым названием «Горный воздух». Вернее, в развалины санатория. Неподалёку от них – живописная полянка, сильно замусоренная бутылками, жестянками и прочей дрянью. Оттуда – прекрасный вид на город и даль. Простор. Желание взлететь.
На краю полянки, над обрывом – оградка; на перильцах сидят три девчонки и мальчишка и отчаянно матерятся. И я стою неподалёку, смотрю вдаль. Курю. Рыжая девчонка лет четырнадцати, самая бойкая, которая только что тяжёлым матом объясняла мальчишке что-то про половой акт, соскакивает с перил, подходит ко мне.
– Здравствуйте. Извините, пожалуйста, можно у вас попросить сигарету? А две? Спасибо вам большое.
И отходит. Изысканно вежлива. Прямо комильфо. Спускаюсь вниз, в город. Что ещё делать? Рынок. Рынок как рынок. Корейцы торгуют. Сахалинские корейцы освоили два рода занятий. Вся торговля на острове корейская, и все строительные рабочие – корейцы. Самое интересное на рынке – корейская еда. Кухня сахалинских корейцев отличается от кухни их материковых соплеменников: она острее и более морская. Гребешки, осьминоги, кальмары и крабы во всевозможных соево-пряных соусах. Фирменное блюдо – маринованные в чём-то сладко-остром стебли огромных сахалинских лопухов. Попробовал. М-м-м…
От рынка неподалёку улица, а на ней – садик в японском стиле и домик в садике, тоже в японском стиле. Музей. И я зашёл в музей. И тут-то открылась маленькая потайная дверца в волшебный сад – Сахалин.
Население Сахалина (по данным на 1979 год) – 650 тыс. чел.:
– из них русских – около 500 тыс. чел. (82 %);
– корейцев – 35 тыс. чел. (6–7 %);
– нивхов и других коренных народностей – 2–3 тыс. (0,5 %).
Книга Анджея Иконникова-Галицкого посвящена событиям русской истории, делавшим неизбежной революцию и непосредственно ей предшествовавшим. Уходя от простых решений, автор демонстрирует несостоятельность многих исторических мифов, связанных с террористами-народовольцами, заговорами в высших правительственных кругах, событиями русско-японской войны, убийством Распутина, институтом провокатора… Обширный документальный материал высвечивает историю не как борьбу абстрактных идей или сумму событий, а как мир, где действуют люди, с их слабостями, страстями, корыстными интересами, самолюбием и планами, приводящими по воплощении к непредвиденным результатам.
Эта книга посвящена событиям 1917 года, которые разворачиваются в вагоне бывшего императорского поезда. Через этот вагон в острых драматических коллизиях проходят все ключевые персонажи русской революции: Николай II, генералы Алексеев, Брусилов, Корнилов, Духонин, министры Гучков и Керенский, террорист Савинков, комиссары Крыленко и Троцкий. Главы документальной прозы соединены с драматургическими фрагментами, жанр исторического расследования — со сценическим действом. В книге использовано большое количество документальных источников: стенограмм, телефонограмм, писем, газетных материалов и мемуаров.
Книга писателя, историка и публициста А. А. Иконникова-Галицкого посвящена остросюжетной и вполне актуальной теме: революция и криминал. Автор рассказывает о криминальной стороне событий 1917 года в Петрограде; о разгуле преступности, охватившем город и страну после Февральской, и в особенности после Октябрьской революции; о связи между революционной идеологией, грабежами и убийствами; о том, какие политические силы и лидеры вдохновляли и вели за собой мир криминала, а также о том, как борьба с преступностью повлекла за собой установление красного террора.
Книга А. Иконникова-Галицкого – о генералах, офицерах и солдатах, участниках Первой мировой войны, которым в будущем предстоит стать знаменитыми героями войны Гражданской, вождями и военачальниками красных и белых армий. В их образах, многие из которых стали хрестоматийными или одиозными, автор раскрывает новые, неожиданные и парадоксальные черты, знакомит читателя с неизвестными страницами их воинских биографий, вплетенных в события Первой мировой войны.
Книга «Сожжённые революцией» рассказывает о парадоксальной разрушительно-созидательной сущности русской революции, отразившейся в судьбах исторических персонажей. Она составлена из сравнительных жизнеописаний героев революционной эпохи – общественных деятелей, политиков, революционеров, террористов, деятелей культуры, религиозных деятелей – для которых революция стала исходной точкой и (или) трагическим венцом биографии. Революция соединила их судьбы в неразрывном единстве, в контрастах творчества и убийства, разрушения и созидания.
В книге историка, поэта и публициста Анджея Иконникова-Галицкого разнообразные жанры и темы — от эссе и драматических сцен до биографических очерков — сплетаются в единое полуреальное-полуфантастическое путешествие сквозь историческое и современное пространство Петербурга. Действующие лица — поэты, террористы-революционеры и святые, знаменитые и малоизвестные: Леонид Каннегисер, Вера Засулич, Даниил Хармс, Михаил Кузмин, Василий Розанов, митрополит Антоний Сурожский, профессор Позднеев (прототип Воланда), Виктор Соснора — люди, чьи судьбы вплетены в контрастный узор русской истории и культуры XX века.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.