Тридцатая застава - [84]
Пастор, молча оглядываясь на «камерада», выполнял все его приказания, забыв, что «не знает» русского языка: перевязывал им же простреленную ногу Ткача, потом подсаживал раненого на лошадь и всю дорогу поддерживал его, чтобы не свалился. Тагир шел сзади с подобранным оружием на плече.
— Понимаешь, было еще темно, и я не заметил, куда ты девался. Думал, убит… — медленно, словно сквозь сон рассказывал ослабевший Ткач. — Подхватил выпавшую из тачанки винтовку и… А потом этот гад резанул меня из автомата по ногам… Но я все-таки успел сбить его с ног… Хорошо, что ты нашел, а то уже невмоготу стало. Голова кружится…
Встретив странную процессию, Байда собирался отчитать Тагира. Но, выслушав рассказ о случившемся, не мог скрыть радостной улыбки: и здесь Стусь, требовавший немедленного расстрела Андрея Ткача, потерпел поражение.
Рассредоточившись вдоль Днестра, погранполк спешно возводил укрепления.
Зенитчики фронта устанавливали вокруг переправы пулеметы, длинноствольные орудия. Посматривая на пленных, с угрюмым и растерянным видом сидевших в стороне под охраной двух пограничников, Кольцов и Шумилов проверяли найденную на поле боя рацию.
— Разыскать бы их радиста, ловкую штуку можно отчебучить, а, товарищ комиссар?
— Допустим, радиста разыщем, и что же?
— Составим с вами радиограмму — и пусть передает от имени командира десанта!
— Вот так солдат! А шифр? Как ты проверишь радиста?
— Проверить, пожалуй, можно…
— Что ж, рискни…
Начали вызывать пленных. На вопрос о том, кто работает на рации, все молчали. Последним привели длиннолицего обер-лейтенанта. Из офицеров, не считая «служителя бога», о котором Кольцов еще не знал, он один остался в живых. Подняв на уровень подбородка правую руку с перевязанным носовым платком большим пальцем, будто это было какой-то особой заслугой, он левой рукой ворошил жиденькие волосы на голове, стараясь придать себе воинственный вид. На вопросы отвечать не стал.
— Я есть офицер великой Германии, и для вас этого достаточно.
— Но зачем офицер великой Германии полез на нашу землю? Что он здесь забил? — вмешался Шумилов.
— Это знает фюрер. Вот кончится война, и он вам все объяснит.
— Да. он все объяснит и за все ответит! А вот вам уж не придется объяснять… По законам военного времени с вражескими диверсантами, лазутчиками у нас один разговор…
«Офицер великий Германии» вздрогнул, побледнел и как будто стал ниже ростом. Байда в это время привел растрепанного толстяка.
— Обер-лейтенант Вернер! — обрадовался пастор, и от этого выкрика тот стал еще ниже. — О майн гот! Дизе готтлозен мих тотшляге вольте! (Эти безбожники хотели меня убить!).
Вернер бросил в лицо толстяку какое-то ругательство, и тот отступил, удивленно моргая большими навыкате глазами.
— Постой, постой! — воскликнул Шумилов. — Вернер, говоришь? Не тот ли, что в переселенческой комиссии работал в Фридрихстале? Там еще пастор был…
— Да, да! — обрадовался толстяк и улыбнулся, будто встретил хорошего знакомого. — Это я!
— А кто из вас играет на этом органе? — Кольцов указал на рацию.
— Радист убит, господин майор…
— Какое задание десанта? — продолжал Кольцов, полагая, что обер-лейтенант «раскололся». Но тот продолжал упорствовать.
— Немецкий офицер на такие вопросы не отвечает. И не будет.
Один из пожилых диверсантов, боязливо посматривая на своего командира, разговорился и в общих чертах рассказал о главных задачах. Да об этом можно было догадаться по экипировке и снаряжению парашютистов.
Из-за гибели радистов и незнания кодов от попытки связаться с немецкой разведкой пришлось отказаться.
— Ты, майор, займись-ка лучше той рацией, которая с первого дня войны сопровождает нас. Не кажется ли тебе, что она следует за нами по пятам? В условиях отступления это очень опасный спутник…
— Не только я — все разведчики армии занимаются таинственной рацией, но пока безрезультатно. В общем потоке войск и мирного населения найти шпиона не легче. чем иголку в стогу сена…
К десяти часам на переправу прибыли Кузнецов, член Военного совета армии Батаев и Стусь. Последний, к удивлению знающих его командиров, растерял свой внешний лоск, вылез из машины грязный, помятый, небритый. Увидев Байду, он прежде всего поинтересовался дезертиром.
— Его вместе с ранеными отправили в госпиталь…
— Как отправили? Кто разрешил? — набросился полковник на Бахтиарова, обходя ненавистного ему замполита.
— Простите, товарищ полковник, но Андрей Ткач храбро сражался с диверсантами, пленил немецкого офицера. Вину свою он искупил в этом бою…
«А это мы еще посмотрим», — подумал Стусь, но ничего не сказал комбату.
Тяжелой была встреча со старшими командирами. На коротком совещании офицеров полка Батаев говорил:
— …Мы оставили Подгорск. Предполагаемое контрнаступление не состоялось. Армия с тяжелыми боями отходит. Ваша задача — пропустить войска и взорвать переправы. В бой не вступать, немедленно отходить к Збручску. Арьергардные бои примут на себя армейские части. Не скрываем, может статься, противник попытается отрезать пути отхода — будем драться в окружении… — Это слово впервые услышали пограничники из уст старшего командира, — Вот едем с полковником готовить оборону на старой границе… А вы, товарищ Птицын, санчасть и все, что обременяет передвижение, немедленно выводите за Збруч…
Книга посвящается воинам 303-го гвардейского Лодзинско-Бранденбургского Краснознаменного, орденов Кутузова III степени и Александра Невского минометного полка, участвовавшего в боях за Сталинград, за освобождение Украины, Белоруссии, Польши, в штурме Берлина. Авторы, прошедшие о полком боевой путь, рассказывают о наиболее ярких эпизодах, о мужестве и стойкости товарищей по оружию, фронтовой выручке и взаимопомощи. Для массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Созданный на территории оккупированной Сербии Русский охранный корпус Вермахта до сих пор остается малоизученной страницей истории Второй мировой войны на Балканском театре. Несмотря на то, что он являлся уникальным прецедентом создания властями Германии обособленного формирования из русских эмигрантов, российские и зарубежные историки уделяют крайне мало внимания данной теме. Книга Андрея Самцевича является первым отечественным исследованием, рассматривающим данный вопрос. В ней, на основе ранее неизвестных документов, подробно рассмотрены обстоятельства развертывания и комплектования формирования на различных этапах его истории, ведения им боевых действий против повстанцев и регулярных вооруженных сил противников Германии на территории Сербии и Хорватии и проведения его военнослужащими многочисленных карательных акций в отношении местного населения.
Читатель! Эта книга расскажет тебе, как сражались советские люди, защищая родную землю, великий город Ленина, как первые гвардейцы Красной Армии в сложнейших условиях варварского нашествия научились успешно управлять огнем нового и необычного для тех времен реактивного оружия. Из ярких эпизодов тяжелых боев с фашизмом и массового героизма защитников Ленинграда ты поймешь, почему наш народ столь грозное оружие ласково окрестил девичьим именем — Катюша.
Повесть «Лётчица, или Открытие молчавшей легенды» о том, как в 1944 г. в сумятице немецкого отступления встретились советская летчица Люба и немецкий ефрейтор «рыжий увалень» Бенно Хельригель. Щемящая, пронзительная история военной встречи продолжается спустя почти тридцать лет в Москве, куда Бенно приезжает на похороны Любы.
Война всегда остается войной - страшным, противоестественным стечением обстоятельств, ломающих судьбы людей. Это всегда испытание для человека - сможет ли он остаться самим собой, несмотря на ужас происходящего. Повесть сирийского писателя Али Окли Орсана "Голанские высоты" рассказывает о войне, которая уже несколько десятилетий нарушает спокойное течение жизни на Ближнем Востоке.