Тридцать три несчастья. Том 2. Небывалые неприятности - [98]

– Что же это? – спросил Клаус.

– Мы будем есть уэвос ранчерос, – объявил он. – Уэвос ранчерос – это жареная яичница с бобами, ее подают с картофелем и маисовыми лепешками с острым томатным соусом.

Дети переглянулись, пытаясь представить себе, каким образом мексиканское блюдо вызволит их из дурацкого положения.

– И чем это поможет делу? – с сомнением в голосе проговорила Вайолет.

– Не знаю, – признался Гектор. – Зато обед почти готов. Нехорошо хвалить себя, но рецепт приготовления у меня восхитительный. Так что давайте поедим. А вдруг да хороший обед поможет вам что-нибудь придумать.

Дети вздохнули, но, кивнув в знак согласия, накрыли на стол, и, как ни странно, хороший обед и в самом деле помог Бодлерам думать. Едва взяв в рот кусок яичницы с бобами, Вайолет ощутила, как в ее изобретательском мозгу заработали колесики и рычажки. Едва Клаус обмакнул лепешку в острый томатный соус, как сразу же начал думать, какие из прочитанных книг могли бы сейчас пригодиться. А Солнышко, размазав яичный желток по всему личику, плотно сжала свои четыре острые зуба и принялась думать, на что бы они могли пригодиться. К тому времени как Бодлеры доели приготовленный Гектором обед, мысли у всех троих оформились и у каждого созрел вполне определенный план, точно так же как Дерево Невермор в давние времена выросло из крошечного семечка, а Птичий Фонтан вырос совсем недавно по чьему-то безобразному проекту.

Первой высказалась Солнышко.

– План! – выпалила она.

– Какой, Солнышко? – спросил Клаус.

Пальчиком, вымазанным томатным соусом, Солнышко показала в окно на Дерево Невермор, сплошь покрытое, как и всегда по вечерам, воронами.

– Мергензер! – решительно заявила она.

– Сестра говорит, что завтра утром, возможно, появится еще одно стихотворение Айседоры на том же месте, – разъяснил Клаус Гектору. – Она хочет провести ночь под Деревом. Она очень маленькая, и тот, кто доставляет туда стихи, вряд ли ее заметит, и тогда она выяснит, каким образом двустишия попадают к нам в руки.

– А это приблизит нас к раскрытию загадки – где находятся Квегмайры, – дополнила Вайолет. – Хороший план, Солнышко.

– Бог ты мой, – удивился Гектор. – Солнышко, неужели тебе не будет страшно всю ночь провести под полчищами ворон?

– Терилл, – ответила Солнышко, что означало «Не страшнее, чем карабкаться вверх по шахте лифта, цепляясь зубами за стенки».

– У меня тоже есть неплохой план, – сказал Клаус. – Гектор, вчера вы нам сказали, что у вас в сарае собралась тайная библиотека.

– Ш-ш-ш, – прошептал Гектор, озирая кухню. – Не так громко! Вы же знаете, это против правил. Я не хочу, чтобы меня сожгли на костре.

– А я хочу, чтобы никого не сожгли, – заявил Клаус. – Есть в вашей библиотеке книги с правилами, установленными в Г. П. В.?

– А как же, – отозвался Гектор. – Сколько угодно. Раз в этих книгах говорится о людях, нарушающих правила, значит эти книги нарушают правило номер сто восемь, которое исключает включение в библиотеку Г. П. В. книг, нарушающих правила.

– Хорошо, я намерен прочитать как можно больше книг о правилах, – объявил Клаус. – Должен же быть какой-то способ спасти Жака от костра. Уверен, я его найду на страницах именно этих книг.

– Ну и ну, – сказал Гектор. – И тебе не будет скучно читать подряд все эти книги о правилах, Клаус?

– Это не скучнее, чем читать подряд все книжки по грамматике, а я их прочел, чтобы спасти Тетю Жозефину, – возразил Клаус.

– Солнышко старается спасти Квегмайров, Клаус старается спасти Жака. А я должна попытаться спасти нас, – сказала Вайолет.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Клаус.

– Я думаю, что за всеми последними событиями стоит Граф Олаф.

– Гребе! – подтвердила Солнышко, что означало «Как всегда!».

– Если город Г. П. В. сожжет Жака на костре, все станут думать, что Граф Олаф мертв. Будьте уверены, «Дейли пунктилио» напечатает статью, которая это подтвердит. Для Олафа это будет отличная новость, то есть для настоящего Олафа. Если он будет считаться мертвым, он может творить свои гнусности сколько душе угодно, полиция не станет его преследовать.

– Верно, – согласился Клаус. – Должно быть, Граф Олаф отыскал Жака, кто бы он ни был, и привез в Г. П. В. Он знал, что капитан Люсиана примет Жака за него. Но как это ведет к нашему спасению?

– Ну, если мы освободим Квегмайров и докажем, что Жак невиновен, – сказала Вайолет, – и Граф Олаф станет нас преследовать, нечего рассчитывать на помощь Совета старейшин.

– По! – вставила Солнышко.

– И на мистера По тоже, – согласилась Вайолет. – Значит, мы должны придумать способ спасти себя сами. – Она обернулась к Гектору. – Вчера вы рассказали про автономный летучий дом, работающий на горячем воздухе.

Гектор опять оглядел кухню, желая убедиться, что никто не подслушивает.

– Да, – ответил он, – но я, наверное, прекращу работу над ним. Если Совет старейшин узнает, что я нарушаю правило номер шестьдесят семь, меня могут сжечь на костре. Да и все равно двигатель не работает.

– Если вы не против, я бы на него взглянула, – предложила Вайолет. – А вдруг мне удастся завершить его. Вы хотели использовать летучий дом, чтобы улететь из Г. П. В., спастись от Совета старейшин, от всего, что заставляет вас робеть. Но летучий дом мог бы вообще стать отличным транспортным средством для побега.