Тридцать первый этаж - [6]

Шрифт
Интервал

— Робик, пойдём, потанцуем!

— Ну, я совсем не умею танцевать, — замялся Роберт.

«Вот будет клоунада-то. Если я пойду с ней танцевать, она на меня больше никогда даже не посмотрит», — мрачно подумал он.

— Да ладно тебе, это же не чемпионат мира по танцам на льду! Чего ты как гмыря!

— Как я могу тебе отказать? — спросил он, робко улыбаясь. В груди начинало сжиматься. «Но с другой стороны, может выйти забавно, — стал размышлять он. — Получится такой прикол. Стоит рискнуть!» — Пойдём!

Роберт неуклюже переступал с ноги на ногу в такт музыке и напряжённо держал обе руки на её талии. Он впервые пересёк границу её личного пространства и, боясь сделать что-то не так, старался не допускать случайных прикосновений. Лиза уверенно смотрела ему в лицо и пыталась сократить дистанцию.

— Ты давно знаком с Артёмом? — спросила она.

— Несколько лет. Мы познакомились, когда я ещё в университете учился. Ты только не смейся! Я тогда играл в рок-группе…

— Ты?! Ну ты даёшь! — перебила его Лиза. — А на чём играл?

— На гитаре, — ответил он и смущённо шмыгнул носом.

— Офигеть!

— Ну вот. Мы играли в одном клубе, сейчас он уже закрыт, а Тёма там работал звукорежиссёром. В общем, я помог ему настроить компьютер. Так и познакомились. Теперь иногда делаю ему афиши или билеты. Ну, знаешь, всякое разное по дизайну. Он меня приглашает на свои концерты.

— Круто! Я даже подумать не могла, что ты играл в рок-группе! Это потрясающе, правда! — с восторгом сказала Лиза и добавила, подражая какому-то киногерою: — Эй, зарубим рок в этой дыре, детка!

— Да, это было шикарное время! — рассмеялся Роберт. — Примерно так мы и говорили тогда.

— Передай Артёму, что мне очень понравился концерт.

— Я думаю, у тебя будет возможность сказать ему это лично.

— Слушай, как ты считаешь, Игорь с Алексом правы? Я действительно неполноценная? — вдруг серьёзно спросила она.

— Лиза, перестань. У тебя всё ещё впереди.

— Но мне уже тридцать, а я вовсе не хочу детей.

— На твоей странице в «Фейсбуке» написано, что тебе двадцать девять.

— Какая разница. Я всё жду чего-то. Каких-то перемен. И всё, по-моему, напрасно… Я не знаю…

— Каких перемен? Тебя беспокоит карьера?

— Ну, я часто говорю о карьере, об успехе, типа, «найди своё место», но на самом деле я жду другого: перемен не в жизни, а в своей голове. У меня иногда такое чувство, что мне двадцать, и я всё никак не могу перерасти этот возраст.

— Не переживай! — Роберт пожал плечами, — Ещё успеешь состариться, и даже, ну я не знаю, умереть, в конце концов.

— Спасибо за оптимистичный прогноз! — сказала Лиза наигранно-обидчивым тоном.

— Да ладно, все там будем, чего уж, — Роберт подмигнул ей одним глазом.

При очередном шаге Лиза прикоснулась к нему бедром. Даже не просто прикоснулась, а прижалась. Вихрь мыслей взметнулся было в его голове, но сразу же был потоплен пучиной смущения и желания. Сердце заколотило. Ноги перестали гнуться. Возбуждение начало быстро раздуваться, словно воздушный шар. Ощущая через одежду упругость её тела, чувствуя запах её туалетной воды, он не смог сдержать эрекцию. Тесные плавки ещё больше осложняли ситуацию. «Чего она хочет? — обломки утопленных мыслей всё-таки всплыли на поверхность. — Она так мстит мужу? Если она увидит, что у меня вот-вот ширинка лопнет, это будет не смешно…»

— Расслабься, Роб! — сказала она, отстранившись. — Я вижу, тебе нравится наш танец. Мне тоже. Как-нибудь надо будет его повторить. Но на сегодня, видимо, достаточно.

Песня закончилась. Танцующие рассаживались по своим столикам, вокалистка всех благодарила за внимание. Лиза улыбнулась Роберту, еле заметно кивнула головой и быстро подошла к Алексу. Артём взял на гитаре какой-то невообразимый аккорд и раскланялся. Совершенно растерянный, Роберт поплёлся в туалет, стрельнув по дороге сигарету у мужчины в белой рубашке.

Он стоял и рассматривал своё отражение в зеркале. От никотина кружилась голова. Привести мысли в порядок не получалось, но зато эрекция спала. «Чёрт, что же я так завёлся-то? — думал он. — Но всё-таки это было круто! Что она там сказала на счёт продолжения? Или мне послышалось? Вообще, так не годится. У неё есть муж, нечего мне встревать. Хотя, чёрт возьми, как бы я её трахнул! — последняя мысль совсем отрезвила. — Нет, так определённо не годится!». Роберт попытался кинуть окурок в соседнюю раковину, но промахнулся. Умывшись холодной водой и прополоскав рот, он поправил волосы и снова взглянул в зеркало. Пора было идти в зал.

Он вернулся к столику, постаравшись выглядеть расслабленным и весёлым. Вера о чём-то шепталась с Игорем. Лиза сидела на коленях у Алекса и, ничуть не смущаясь, целовала его в губы. Кто-то успел сходить за выпивкой. Роберт разом осушил половину бокала и сел на своё место. Подошёл Артём. Вид у него был абсолютно счастливый.

— Эгей, Робик, ну как мы отожгли, а?

— Тёмыч, вы — супер! — ответил Роберт с горячностью, обрадовавшись возможности отвлечься от своих сексуальных переживаний.

— Ха! А то! В зале нормально было слышно?

— Да, отлично! Вот хочу представить тебя своим… друзьям, — избежать этого слова всё-таки не получилось. Если бы он сказал «приятелям», то это, по его мнению, прозвучало бы вульгарно.


Рекомендуем почитать
Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Мне бы в небо. Часть 2

Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.


Что тогда будет с нами?..

Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..


Шоколадные деньги

Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.


Тиора

Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.