Трибунал - [77]

— Эта чертова армия крепко держит нас за яйца, — равнодушно говорит Малыш. — Теперь нас заставляют совершить массовое самоубийство.

— Жизнь — это бросание игральных костей, — вздыхает Порта. — Мы стараемся выбросить шестерку изо дня в день!

— Я не стану выдергивать никакой чеки, — уверенно заявляет Грегор. — Тот, кто это делает, на мой взгляд, тупой болван. Самый надежный способ пережить войну — случайно оказаться на территории противника с чем-то совершенно секретным в кармане!

— Не лучше ли перейти прямиком к ивану, отдать ему эти штуки — и плевать на отечество? — предлагает Малыш.

— Государственная измена! — неистово орет Хайде.

Лейтенант Шнелле покачивает головой и демонстративно отходит от Малыша и Грегора.

— Каждая группа получит три снаряда и прицельное устройство, — продолжает Старик. — Как только снаряды будут на боевом взводе и готовы к запуску, сообщите мне по рации, и я их запущу. Напоминаю еще раз: поворачивайте диск только влево, и вы должны услышать щелчок. Если щелчка не будет или вы повернете диск вправо, снаряд взорвется у вас в руках! Малыш, ты понял?

— Полностью, — заверяет его Малыш, постукивая по лбу костяшками пальцев. — Запечатлелось в башке навеки, аминь! Инструкции по взрывчатым веществам я слушаю, кореш!

— Очень на это надеюсь, — смеется Порта, — иначе прощай, до встречи в аду!

— Пошли, — говорит Старик и взводит затвор автомата. — Курить запрещается!

В небе над лесом то и дело появляется голубая вспышка. Шум моторов становится все громче и громче.

Ночью мы проползаем мимо внешних противозенитных позиций. Русские так близко, что мы ощущаем запах их махорки.

— Мины, — предостерегает Старик, подняв руку в знак того, что нужно соблюдать еще большую осторожность.

Легионер достает из рюкзака минный щуп и с саркастической улыбкой протягивает фельдфебелю Шредеру.

— Peau de vache[108], это занятие как раз для тебя, — злобно шепчет он.

Шрёдер нервно покачивает головой и отстает на шаг.

— У меня нет опыта в подобных делах!

— В таком случае помалкивай, когда другие говорят о минах! — рычит сквозь зубы Барселона.

— Трус, — издевательски ворчит Легионер и осторожно достает из снега деревянную мину. «Приди, приди, приди, о смерть…» — напевает он, пока Малыш перерезает провода.

Старик включает синий свет компаса и измеряет расстояние по карте.

— Сведения агентов совершенно точны!

Отделение медленно идет шаг за шагом по минному полю. Малейшая ошибка — и сильный взрыв разнесет нас на куски.

Фенрих Тамм едва не наступает на проволоку, но Легионер хватает его ступню и мягко ставит ее рядом с безобидного вида стальной нитью.

— Охламон чертов, — бранится Старик. — Господи, нянчись с таким недотепой!

— Par Allah[109], — шипит Легионер. — Ступи так еще раз, и я удавлю тебя своей проволокой!

Из темноты яростно лает собака. В отдалении ей отвечают две другие.

— Проклятые твари, — бранится Грегор. — Если явятся сюда, я надаю им пинков!

Вспыхивает прожектор. Луч света ползет по снегу, то и дело останавливаясь. Описывает широкий полукруг, потом вдруг поворачивает обратно и останавливается, едва не дойдя до меня. Парализованный страхом, я вжимаюсь в снег и жду смертоносной пулеметной очереди. Часовые ободряюще перекликаются. Мы знаем, каково им. Караульная служба в темноте страшна для всех. Когда часового убивают на посту, это происходит так быстро, что он ничего не успевает почувствовать.

Последнюю часть пути мы ползем, и, несмотря на тяжелое снаряжение, быстро минуем линию обороны. Не раздается ни единого предательского звяканья металла о металл, способного предупредить часовых.

Один грузовик за другим выезжают из больших деревянных ворот замаскированного под лес лагеря. Ненадолго вспыхивают полевые фонарики, когда охранники из НКВД проверяют у водителей документы. Никто не может попасть сюда без разрешения высокого начальства.

— Иван настороже, — напряженно шепчет Порта. — Русские не доверяют даже своим солдатам!

— И неудивительно, — отвечает Грегор. — Принюхайся. Здесь, должно быть, миллионы литров бензина.

— Да, хватит на еще одну Тридцатилетнюю войну[110], если не больше, — шепчет охваченный ужасом Малыш.

— Влево или вправо запускать нам эти реактивные снаряды? — нервно спрашивает Порта.

— Вправо, — уверенно отвечает Малыш. — Только я забыл, поворачивать диск сперва на пять или на девять! Но должен раздаться щелчок, иначе снаряд взорвется!

Неожиданно мы все начинаем сомневаться. Малыш с обычным оптимизмом предлагает попробовать и посмотреть, что получится. Тогда взорвется только каждый второй снаряд.

— Черт возьми, не верти эту штуку! — предупреждаю я в ужасе, когда Малыш собирается повернуть диск. — Мы все можем взлететь на воздух!

— Если взлетим, будем надеяться, что дома зажгут посадочные огни, — фаталистически усмехается Порта.

Старик подползает к нам из-за большой кучи снарядных гильз.

— Что вы здесь копаетесь, черт возьми? — недовольно ворчит он. — Первая и четвертая группы уже поставили свои снаряды на боевой взвод!

— Наводить их влево или вправо? — спрашивает Порта, протягивая снаряд Старику.

— Господи, смилуйся над нами, — стонет в отчаянии Старик. — Влево, недотепы! Иван умер бы со смеху, если б мог сейчас вас видеть!