Три зигзага смерти - [45]

- Понимаю, - сказал я, оценив по достоинству благородство этого толстого

человека. - Но и вы должны меня понять. Даже если вы доставите меня к

хорошему следователю, меня все равно убьют. Какая мне разница умирать

при задержании или после того, как надо мной поиздеваются в тюрьме?..

Только находясь на воле я, может быть, смогу распутать этот клубок и

узнать, кто является настоящим виновником всех преступлений, в которых

обвиняют меня!

- Ты хочешь сказать, что это не ты перерезал столько человек?!

- Не я! Клянусь честью!

Майор пристально на меня посмотрел и после небольшой паузы сказал:

- Я очень долго работаю с криминальными элементами и за это время научился

по глазам распознавать - врет человек или нет. Почему-то мне кажется, - он

задумчиво посмотрел на пистолет, - что ты говоришь правду. И в то же

время, мне трудно поверить в то, что ты совсем уж чист перед законом.

- Разумеется, совершенно чистым перед законом я быть не могу, ответил я,

- я думаю, вообще не существует людей совершенно чистых перед законом...

Например, вы выпиваете на службе.

Майор удивился:

- Откуда вы знаете? - он неожиданно перешел на вы.

- Когда вы с вашими коллегами выпивали в подвале у Пулеплетова, я сидел в

бочке.

- Как вы там оказались?

- Вы все равно не поверите. Я бы, во всяком случае, вам не поверил, будь

вы на моем месте.

- А вы попробуйте.

- Хорошо, - сказал я, подумав. - Но прежде, давайте уж уберем тогда наши

пистолеты.

- Согласен.

Мы спрятали пистолеты. Я вытащил сигарету, закурил и сказал:

- История долгая. Не лучше ли нам отъехать куда-нибудь в сторонку, чтобы

не привлекать к себе лишнего внимания.

62

Мы доехали до тихой набережной, вышли и сели на скамейку. Вокруг никого не

было, если не считать игравших у воды детей.

Над водой кружились чайки, иногда ныряя в воду и выныривая из нее с

серебристой рыбешкой в клюве. На подстриженных тополях сидели вороны и

галки. Вороны громко каркали. Медленно проплыла мимо баржа "Инженер

Киргизов". На палубе матрос играл на баяне и пел:

Обезьяну одну

Я словил на охоте

Долго плакала в клетке

Моя шимпанзе

Когда я увозил

Ее на пароходе

Из родимого края

От верных друзей

Когда я увозил

Ее на пароходе

Из родимого края

От верных друзей

И однажды она

Левой заднею лапой

Прутья клетки погнула

И спрыгнула прям в океан

И в пучине морской

Потонула макака

И рыдали матросы

И честь ей отдал капитан

И в пучине морской

Потонула-а-а-а-а макака

И рыдали матросы

И честь ей отдал капита-а-ан

Неслась над рекой песня.

Мы закурили.

- Кстати, мы с вами до сих пор не познакомились, - сказал я. - Борис

Андреевич Пирпитум.

- Приходько Михаил Иванович.

- Если не секрет, в каком вы звании?

- Капитан.

- Я так и подумал.

- Почему это вы так подумали?

- Не знаю, - я развел руками, - но когда я вас увидел, я сразу подумал

либо вы капитан, либо майор.

- Был майором, - Михаил Иванович затянулся и выпустил дым. Разжаловали.

- За что?

- За это дело, - он вздохнул.

- Понятно... Вы женаты?

- Был.

- И я тоже был. Одному, конечно, тяжело, но все-таки проще.

- Тем более при моей работе, - кивнул Михаил Иванович и вздохнул. Жена

вот не выдержала и ушла... Все время, говорила, ты дежуришь, и днем и

ночью, а семья у тебя на втором месте.

- И у меня тоже самое, - сказал я. - Ревновала меня к науке. Или, говорит,

я или твоя дурацкая наука. Вот я науку и выбрал. С тех пор ни на ком не

женился... Так... - я покрутил ладонью, - случайные связи...

- Они самые, - Приходько покачал головой.

Я затушил каблуком окурок.

- Так вот, Михаил Иванович... Произошло со мной вот что...

63

Я начал рассказывать. По тому, как Михаил Иванович реагировал, я понимал,

что он мне верит. Он крякал, вскакивал с лавки, расхаживая взад-вперед, в

нужных местах смеялся, а в других делался очень серьезным.

На всякий случай, я не стал рассказывать ему про мою первую встречу с

демонами, потому что это выглядело уж очень неправдоподобным. Но когда я

дошел до места, где я с помощью демонов освобождаюсь из тюрьмы, я понял,

что не рассказать этого никак нельзя, иначе мне придется признаться, что

это я перекусал всех охранников за шею.

Михаил Иванович помрачнел.

- Ну знаете ли!.. - сказал он. - До сих пор я вам верил, но теперь

извините! Теперь мне кажется, что зря я вас сразу не арестовал.

- Не верите? - я прищурился и поднял руку. - Вот оно это кольцо.

- Ну и что?! Я за свою жизнь перевидал тысячи таких колец!

- Хотите вызвать демонов?

Михаил Иванович посмотрел на меня как на идиота.

- Это как у Высоцкого? - хмыкнул он.

- Что у Высоцкого?

- В песне про джинна. Высоцкий вызывает джинна и просит его раздобыть

вина. А джинн ему говорит - только, говорит, могу морды бить, а больше

ничего не могу.

- Неплохая идея, - сказал я и потер перстень один раз.

Воздух завибрировал и перед нами появился пингвин-кровосос. Он сложил на

животе крылья, поклонился и сказал:

- Кар!

Михаил Иванович вытаращил глаза и открыл рот.

- Рекомендую, - сказал я, - пингвин-кровосос. Говорить по-человечески не

умеет, но все понимает.

Я потер кольцо еще раз и перед нами появилась кровавая балерина.

Балерина сделала реверанс.