Три женских страха - [12]

– Папа, не волнуйся, мы взрослые люди – что может случиться?

– Не перебивай. Акеле скажи – пусть тебя вообще не выпускает из виду. Отпуск возьми, сиди дома, а лучше – уезжайте с ним куда-нибудь, отдохните. Пока не уляжется. Слушайся его, Саша, – только он сможет тебя уберечь.

Я хотела еще кое-что спросить, но тут появился врач и сделал мне знак, что пора уходить. Я встала, но, подумав, наклонилась и поцеловала отца в щеку.

Выйдя из палаты, я повернулась к врачу:

– Скажите, здесь есть отдельная палата?

– Он и так лежит один.

– Я не об этом. Вы знаете, кто он?

– Знаю, – скривился доктор. – Видел и руки, и грудь, и колени папеньки вашего.

– А фамилию читали на истории болезни? – начала закипать я, уязвленная тем, что врач сразу отнес моего отца к малоуважаемой, хоть и влиятельной когорте бандитов-«синих», то есть тех, кто провел много лет в местах заключения и был отмечен татуировками. Отчасти это было правдой – папа отсидел в своей жизни три срока, но не стеснялся этого и не скрывал своей принадлежности к зэкам. Только вот доктору, дававшему клятву Гиппократа, должно быть все равно, кто перед ним.

– И фамилию читал. И дальше что?

– А дальше… чтоб ты дежурил в тот час, когда его добивать придут! – выпалила я, хватая его за борт распахнутого халата. – И чтоб не медсестер покосили из «калашей», а тебя, понял?! Я не потому про отдельную палату спросила, что мне эта не понравилась или деньги некуда девать! А только чтобы ваши задницы прикрыть, случись что! Понял?!

Доктор побледнел и сделал шаг назад, но я крепко держала его за халат и не позволила сбежать.

– Ну, так что? Будем палату искать такую, где трое охранников поместятся?

– Я… я не могу решить это сам… нужен заведующий или лучше главврач…

«Е-мое, сколько нахлебников…» – прикинула я, понимая, что всем этим людям придется заплатить – как и милиции, чтобы не сажали своих охранников. Хотя… А ведь это мысль. Надо срочно сказать дяде Моне, чтобы позвонил начальнику местного управления. Пусть пошевелится и пришлет пару-тройку бойцов.

– Хорошо. Мы поступим вот как… – Я отпустила многострадальный халат доктора и полезла в сумку. Две купюры приятного зеленого цвета перекочевали в его нагрудный карман. – Сейчас мы посадим прямо тут пару молодых людей, а совсем скоро их сменят сотрудники милиции – так пойдет?

– Пойдет, – кивнул доктор, поглаживая карман.

– Ну и договорились. Халаты найдутся?

– Конечно.

За десять минут мы урегулировали все вопросы с охраной и милицией, и я направилась к «Туарегу» брата. Постучав в стекло, я бросила Семену:

– Выйди.

– Может, присядешь? Холодно уже.

– Много чести, – это относилось к Эдику, и тот вскинулся, как маленькая злобная собачонка, но в присутствии Семена не решился ни ответить, ни огрызнуться.

Семен только вздохнул и вышел из машины.

– Ну, что узнала? Как отец? – спросил он, поднося мне зажигалку.

– Разговаривает, в сознании. Но весь в бинтах, ожоги сильные. Болит все. Представь, как болит, если папа об этом вслух сказал? – я передернула плечами.

– Да уж… – протянул брат. – Помню, он как-то летом с лестницы на доску голой ногой спрыгнул, а там гвоздь торчал. Так в палец и вошел – насквозь. Кровищи было… а он только губу закусил, сел и сам гвоздь этот обратно и вырвал. Я, помню, в обморок хлопнулся…

Могу представить – я бы сейчас и сама хлопнулась от одних только воспоминаний, а уж если бы увидела… Хотя я девушка не слабонервная, крови не боюсь.

– Что делать будем? – поинтересовался меж тем брат.

– А что делать? Лежит, охрану приставили, – я пожала плечами. – Что еще сделаешь?

– Он говорил тебе что-нибудь?

– Ничего особенного. Он не в состоянии вести светские беседы, как ты понимаешь.

– Сашенька, тебя проводить? – возник откуда-то из темноты Бесо.

– Не надо, я на машине.

– Пусть Акела позвонит сразу, как вернется.

– Он ночью приедет, ты уже будешь спать, – улыбнулась я – о Бесо говорили, что за сон он с потрохами продаст свою необъятную жену Медею, которую любил больше жизни. Папа рассказывал, что раньше, приезжая на «стрелку», Бесо мог спать прямо в машине до тех пор, пока не «начиналось», и при этом четко чувствовать момент, когда нужно выскочить и выхватить оружие. Ни разу Бесо не проспал и не получил даже царапины.

– Вай, зачем смеешься над старым Бесо? – добродушно рассмеялся он. – Ради звонка Акелы я спать всю ночь не буду.

– Хорошо, он позвонит сразу, как приедет.

Мы попрощались, и я заметила, как нарочито проигнорировал Бесо протянутую для пожатия руку Семена.

Дома меня ждал ужин, приготовленный приходящей домработницей – муж не терпел в доме посторонних, а потому миловидная хохлушка Ксана появлялась три раза в неделю днем, чтобы ни меня, ни Саши дома не было. Осмотрев кастрюли, сковороду и стоявшие в холодильнике вазочки с салатами, я успокоилась – будет чем покормить вернувшегося мужа.

При воспоминании о нем меня снова сладко передернуло. Мы женаты уже пять лет, до этого встречались несколько месяцев, но каждый раз я с восторгом смотрела на своего мужа и думала, что счастливее меня нет никого. И даже огромная разница в возрасте меня не смущала. Саша старше на двадцать лет, но я никогда не замечала этого. Благодаря своим пристрастиям к кэндо Саша поджар, строен, широкоплеч и со спины выглядел даже лучше, чем мои ровесники. Если бы не лицо… Но и к этому я быстро привыкла, да что там – перестала замечать все изъяны уже на второй день нашего знакомства. Я влюбилась в него моментально, а он долго не принимал меня всерьез – да и как, если в момент нашей встречи я была почти ребенком, да к тому же дочерью весьма непростого человека, на которого мой будущий муж работал? Он обращал на меня внимания ровно столько, как на осеннюю муху, застрявшую меж оконных стекол. Но я сумела переломить ситуацию, и вот уже пять лет счастливо замужем. Как ни злился папа, как ни запрещал – я все равно настояла на своем. И ни разу не пожалела.