Три женщины - [13]

В 1910 году Ракеле родила Эдду — первого ребенка Бенито Муссолини. А через два месяца умер его отец.

* * *

Муссолини стал секретарем местной социалистической федерации.

Заработанные деньги он тратил на основанную им еженедельную газету «Лотта ди классе»[68]. Все четыре страницы газеты писал он сам. Преданный делу социализма, Бенито вкладывал душу в свои статьи, составленные из плохо переваренных чужих идей, начиная от Руссо[69] и кончая Ницше. В своих статьях он излагал главным образом мысль, почерпнутую у русских большевиков: именем народа революционеры должны низвергнуть существующий порядок. Муссолини не сомневался, что во главе революционеров должен стоять он сам и что свергнуть существующий порядок можно только путем насилия.

Очень скоро его начали цитировать в «Аванти!» — официальном органе социалистической партии. Муссолини нападал на умеренных в руководстве партии, и те даже вздрагивали при упоминании о том, какими путями «товарищ Муссолини» призывал бороться за рабочее дело. В своей газете он подробно описывал, как пришел во главе группы товарищей к мэру и пригрозил выкинуть его из окна, если не будут снижены цены на молоко.

Муссолини переводил «Записки революционера» Кропоткина, готовился к выступлениям, иногда играл на скрипке. Любой музыкант пришел бы в ужас от такой игры, но Муссолини говорил, что скрипка его успокаивает.

Летом 1911 года, пользуясь распадом Оттоманской империи[70], правительство под предлогом защиты собственности итальянских граждан послало войска в Ливию захватить эту турецкую колонию.

Муссолини почувствовал, что очутился перед сложным выбором. Ученик Ницше, он был за то, чтобы силой отнять у Турции колонию. С другой стороны, он понимал, что в Италии неизбежно начнется кампания против захвата чужих земель, которая может стать трамплином для его политической карьеры. Прикинув, что ему выгоднее на данном этапе, он выбрал антивоенную кампанию и отправился в Милан на Всеитальянский социалистический конгресс в твердом намерении заставить делегатов выступить против агрессии.

— Международный милитаризм продолжает устраивать оргии разрушения и смерти. С каждым днем растет пирамида принесенных ему в жертву жизней, — громыхал с трибуны Муссолини, перед которым мелькнул курган из ног. — Пока понятие отечества вытесняет понятие справедливости, милитаризм будет торжествовать. Отечество — это такой же призрак, как Бог. Давайте покажем, что отечества нет, как нет Бога.

Конгресс не поддержал Муссолини. Тогда он вернулся домой и призвал товарищей по партии объявить всеобщую стачку, построить на улицах баррикады и оказать организованное сопротивление правительству. Во время двухдневных беспорядков соратники Муссолини били витрины в магазинах и обрывали кирками трамвайные провода. Муссолини в очередной раз посадили в тюрьму.

Выйдя на свободу через пять месяцев, он как раз поспел к очередному партийному конгрессу, который проходил на фоне партийных распрей между сторонниками постепенных реформ и сторонниками революции. Поводом к ним послужила аудиенция, которую король дал трем социалистическим депутатам-реформистам, пришедшим выразить сочувствие монарху после того, как какой-то анархист совершил попытку покушения на его жизнь. Неслыханно! Члены социалистической партии идут к королю, в то время как королевские войска убивают ливийский народ! Ренегаты!

— С чего это мы должны жалеть короля? — начал свою речь Муссолини. — Когда дело касается коронованных особ, сантиментам нет места. Кто такой король? По определению бесполезный гражданин. Есть страны, где народ отправил своих королей на гильотину.

Зал разразился одобрительными криками.

— Все эти люди, — продолжал Муссолини, тыча пальцем в сторону реформистов, — могут делать что хотят, но партия не изменит своим принципам.

Бледный Муссолини сошел с трибуны победителем под шквал оваций.

Среди делегатов конгресса был Чезаре Царфатти, который вместе со всеми кричал: «Долой ренегатов!» Маргарита на конгресс приехать не смогла, так как серьезно повредила колено и лежала дома после операции.

Чезаре написал Маргарите о «замечательном, худющем молодом человеке», который очень незаурядно мыслит, не лишен красноречия и перед которым большое будущее. «Вот увидишь, он станет руководителем партии»[71], — резюмировал Чезаре свое мнение о Бенито Муссолини.

Совсем другое мнение о Муссолини высказала Анна Кулишова: «Никакой он не марксист. По сути дела, он даже и не социалист (…) Да и не настоящий политик. Просто сентиментальный писака, начитавшийся Ницше»[72].

Но Муссолини искренне считал себя социалистом.

Газета «Коррьере делла сера» написала, что «Муссолини понравился большинству делегатов конгресса тем, что высказал их мысли», а один репортер сказал коллегам: «Не знаю, что и думать об этом странном парне Муссолини. Но одно я знаю наверняка: он далеко пойдет».

Решением конгресса «ренегатов» отчислили из партийных рядов, а Бенито Муссолини избрали в новое партийное руководство из двенадцати человек, включая вернувшуюся из Швейцарии Анжелику Балабанову.

Анна Кулишова была в ярости: ее влияние ослабло, ее мужа Турати вывели из состава руководства, а ее ставленника Клаудио Тревеса