Три тысячелетия секретных служб мира. Заказчики и исполнители тайных миссий и операций - [15]

Вполне уместная ирония судьбы заключалась в том, что жене Велизария следовало исхитриться и погубить Иоанна, поскольку ранее он уничтожил одну из самых лучших армий византийского полководца. Согласно римской военной практике, хлеб или сухари для солдат дважды готовили в печи, и «уменьшение на одну четверть спокойно допускалось из-за потери веса». Чтобы получить «мизерную прибыль» и сэкономить на дровах, Иоанн, как префект, приказал, чтобы муку для экспедиции Велизария «слегка пропекали на том же огне, который согревал константинопольские бани». Когда «мешки открыли, эту клейкую заплесневелую мастику распределили» в войсках, которые питались этой «нездоровой пищей, а при содействии жаркого климата» вскоре были охвачены эпидемией и мерли как мухи. Неудивительно, что мстительность врагов Иоанна было не так легко утолить и что агенты Феодоры искали и нашли «достойный предлог» в убийстве старого врага Иоанна, епископа Кизика.

Иоанна Каппадокийского, который «заслужил тысячу смертей», наконец осудили за преступление, в котором он не был повинен, и «позорно бичевали, как самого подлого из злодеев… изорванная хламида — вот то единственное, что осталось от его состояния». Изгнанный в Антинополь в Верхнем Египте, префект Востока «просил милостыню в городах, которые трепетали от одного только его имени. Во время семилетнего изгнания его жизнь постоянно находилась под угрозой» из-за настойчивой слежки Феодоры и ее «изощренной жестокости»; и только смерть императрицы позволила императору «вспомнить о слуге, от которого он с сожалением отрекся». Но если ее мстительность и ловкость в делах шпионажа и интриг являлись бременем для Юстиниана, то не вызывает сомнения, что по крайней мере в одном весьма критическом случае бесстрашие императрицы и ее доверие к тайным мерам спасли трон Юстиниана. В разгар восстания «Ника» все императорские военачальники, включая Велизария, согласились с императором, что немедленное бегство из Константинополя является их единственным спасением. Царствованию Юстиниана пришел бы конец, «если бы проститутка, которую он вознес с театральных подмостков, не отринула бы скромность, а также и добродетель, свойственную ее полу». Феодора отговорила императора и его советников от их отчаянного выбора, предложив вместо этого скрытый мятеж, спасший их от врагов, а также от «неоправданных опасений».

Взаимная ненависть и временное примирение соперничающих партий синих и зеленых возбудили мятеж, который едва не «превратил Константинополь в пепелище». В течение пяти дней город находился во власти толпы, чей лозунг, «Ника!» — «Победить!», дал имя этому опустошительному мятежу. «Если бы бегство было единственным средством спасения, — воскликнула Феодора, — я все равно отказалась бы от него. Смерть обуславливается нашим рождением, но те, кто царствовал, никогда не должны пережить потерю достоинства и власти». Ее твердость вернула мужество двору, и ее советы дали «шанс на спасение в этой отчаянной ситуации». Юстиниан отправил тайных агентов с большими суммами денег, чтобы подкупить лидеров синих и зеленых и вновь пробудить непримиримую вражду соперничающих партий. Три тысячи ветеранов персидской и иллирийской войн под командованием Велизария и Мундуса все еще оставались верны Юстиниану. Эти готы и герулы, самые свирепые варвары-наемники на византийской службе, молча шествовали двумя колоннами от дворца, дабы проложить себе «мрачный путь через узкие проходы, угасающее пламя и рушащиеся здания». Оба отряда атаковали одновременно, распахнув «двое противоположных ворот на ипподром» и внезапно напав на толпу мятежников, не сумевших противостоять их «твердому и профессиональному натиску». Тогда было убито около 30 тысяч человек, и мятеж растворился в этом море крови.

Племянники императора Анастасия, Ипатий и Помпей, послушно принявшие провозглашение их лидерами бунтовщиков, после ареста умоляли Юстиниана о помиловании. Но император «был слишком напуган, чтобы простить», и их, вместе с «восемнадцатью прославленными сообщниками патрицианского или консульского ранга, тайно казнили… их дворцы разрушили до основания, а состояния конфисковали». Ипподром, это поле воинственного соперничества между синими и зелеными, «на несколько лет приговорили к скорбному забвению». Многие церкви и дворцы были сожжены, а большую больницу со всеми ее пациентами также поглотил огонь. Однако суммы золота, раздаваемые их тайными агентами, удержали Феодору и ее супруга на троне, чтобы потом возместить их затраты конфискацией имущества тех, кому благоволили партии.

Греческий огонь

Восточный ум всегда занимала политическая, а не военная разведка. Восток преуспел в том, что можно было бы назвать династической секретной службой или использованием шпионов для защиты государя и срыва планов его родственников и соперников. Вместе с тем неоднократно проявлялось пренебрежение даже элементарным шпионажем в критических военных кампаниях. Во время ранней борьбы Мухаммеда за господство многочисленные стычки, спорадические набеги и подобные безрезультатные военные действия в конце концов побудили ведущих бойцов Мекки собрать силы в 10 тысяч человек — грозное, по тем временам, войско — в этом мрачном уголке Азии. В Мекке пришли к решению, что опасно растущее влияние Медины должно быть уничтожено. Но Мухаммед, с помощью персидского новообращенного, обосновался в Медине. Когда его враги-бедуины подъехали, чтобы стереть этого выскочку с лица земли, они оказались перед рвом и стеной. Они явно забыли, как Моисей и другие семитские пророки полагались на шпионаж; из Мекки не было послано ни одного шпиона, который мог бы предостеречь захватчиков от этого невероятного нововведения.