Три секунды - [90]
Пит Хоффманн слышал его, но ничего не ответил.
— Хоффманн! Посмотри на меня. В чем дело?
— Я тебе уже ответил.
— Я не понял.
— Я сказал, что умру не сейчас.
Шея. Якобсон выгнул шею и смотрел одним глазом в дуло револьвера, а другим — на Хоффманна.
— Ты не выйдешь отсюда живым. — Он смотрел на Хоффманна, требуя ответа. — У тебя семья.
Стоит заговорить — и превратишься из объекта в субъект, в человека, который общается с другим человеком.
— У тебя жена и дети.
— Я понимаю, к чему ты клонишь.
Хоффманн переместился за спины голых тел, проверить, на месте ли пластиковая лента, которой обмотаны их руки, а главное — чтобы уйти от настороженных вопрошающих глаз.
— Ты знаешь, у меня тоже есть семья. Жена. Трое детей. Все уже взрослые…
— Якобсон? Твоя фамилия Якобсон? Придержи язык! Я спокойно объяснил, что отлично, отлично понимаю, к чему ты ведешь. У меня нет семьи. Сейчас — нет. — Он потянул ленту, пластик глубже вошел в кожу, снова показалась кровь. — И я умру не сейчас. Если вместо меня должен умереть ты — это меня ни фига не тревожит. Ты просто моя защита, Якобсон, мой щит, и ничем другим не будешь. Хоть с женой и детьми, хоть без них.
Тюремный инспектор из «В2» уже несколько минут пытался наладить разговор с коллегой, которого только что выпустили из камеры номер три. Молодой человек, не намного старше его собственного сына, подменил ушедшего в отпуск сотрудника, не успел проработать даже месяца. Вот, значит, как. Кто-то всю жизнь ходит на работу, ждет и боится дня вроде этого. А кто-то попадает в переделку, проработав двадцать четыре дня.
Одна-единственная фраза.
Он повторял ее, отвечая на все вопросы.
«Он его застрелил, через глаз».
Молодой охранник пребывал в сильнейшем шоке, он видел человеческую смерть, к его глазу прижимали оружие (на мягкой коже все еще отчетливо виднелось кольцо от дула), потом он сидел и ждал, запертый в камере изолятора с мертвецом. Больше он и не мог ничего сказать, во всяком случае сейчас. Инспектор велел коллеге позаботиться о молодом человеке и перешел ко второму, сидевшему в камере номер шесть. Тот был бледным, мокрым от пота, но его шепот был вполне внятным:
— Где Якобсон?
Инспектор положил ладонь ему на руку — тонкую, дрожащую.
— В смысле?
— Нас было трое. Якобсон. Якобсон тоже был здесь.
Разговор давно окончен.
Пока звучали те взбесившие его слова, он еще надеялся, что продолжение смягчит сказанное, успокоит, вот-вот уверит его, что все хорошо. Но продолжения не последовало. Инспектор из сектора «В2» сообщил то, что имел сообщить.
Двое посаженных под замок охранников. Один убитый заключенный.
И предполагаемый захват заложников.
Директор тюрьмы швырнул телефонную трубку на стол, а вазу с желтыми тюльпанами — на пол. Третьего надзирателя, инспектора Мартина Якобсона, увел вооруженный долгосрочник из изолятора строгого режима. Некий номер 0913. Хоффманн.
Оскарссон сел на пол, бездумно перебирая пальцами желтые головки, разбросанные в луже разлившейся воды.
Конечно, он протестовал. Точно так же, как потом протестовал Мартин.
Я солгал в глаза комиссару, ведущему расследование. Я солгал, потому что ты приказал мне солгать. А я не лжец.
Желтые лепестки… он обрывал их методично, один за другим, рвал в маленькие пористые клочки и бросал на мокрый пол. Потом потянулся к телефонной трубке, которая так и висела на проводе, набрал номер и говорил, не останавливаясь, до тех пор, пока не убедился, что начальник понял все, каждое слово, каждый намек.
— Я хочу объяснений.
Покашливание. И все.
— Пол, объясните!
Еще покашливание. Больше ничего.
— Вы звоните мне домой поздно вечером и приказываете без вопросов перевести заключенного назад в отделение, где ему угрожали. При этом перевод должен состояться не позже следующего утра. И сейчас, Пол, именно этот заключенный целится из заряженного боевыми патронами оружия в одного из моих подчиненных. Объясните, какая связь между вашим приказом и захватом заложников. Иначе мне придется задать эти вопросы кое-кому еще.
В каптерке у самого входа, которая, как и в прочих шведских тюрьмах, называлась центральным постом, было жарко. Дежурный по фамилии Берг, в измятой синей форме, потел, хотя за его спиной косо резал воздух настольный вентилятор, отчего трепыхались бумаги и жидкая челка дежурного. Берг обернулся и поискал носовой платок, который обычно лежал между контрольной панелью с красной и зеленой кнопками и рядом из шестнадцати мониторов.
Голые тела.
Черно-белое изображение с плохим разрешением чуть подергивалось, но Берг все ясно рассмотрел.
Картинка на мониторе, возле которого лежал носовой платок, являла два обнаженных тела на полу и человека в тюремной робе, который держал что-то возле их голов.
Он посмотрел вверх, в прекрасное голубое небо. Несколько прозрачных облачных клочков. Ласковое солнце и теплый ветер. Великолепный день раннего лета. Если отвлечься от воя сирены — вон первая полицейская машина, на переднем сиденье — двое в полицейской форме, оба из Аспсосского полицейского округа.
— Оскарссон?..
Директор Аспсосской тюрьмы стоял на асфальтовой парковке возле главных ворот, позади него остались некрашеная бетонная стена и серые стены.
ОДИН ИЗ ЛУЧШИХ КРИМИНАЛЬНЫХ РОМАНОВ В ШВЕЦИИ. ОТ ПРИЗНАННОГО МАСТЕРА ЖАНРА. Сидя прохладным летним днем на кладбище у могилы жены, криминальный инспектор Эверт Гренс встречает женщину, удивительно похожую на его погибшую Анни. Та показывает ему могилу с простым белым крестом и одной-единственной надписью: «Моя маленькая девочка». Дочь этой женщины необъяснимо пропала несколько лет назад: отчаявшаяся мать потеряла всякую надежду и теперь приходит оплакивать пустой гроб. Гренс решает во что бы то ни стало узнать, что случилось с девочкой, – это дело становится для него слишком личным.
Семнадцать лет назад криминальный инспектор Эверт Гренс был вызван на место жестокого преступления. Убита семья, единственная выжившая — пятилетняя девочка. Ее поместили в программу защиты свидетелей и закрыли дело, но годы спустя инспектора Гренса все еще преследуют воспоминания об убийствах и ребенке, которого пощадили. Когда он узнает, что квартира, в которой произошло преступление, была взломана, начинает опасаться, что кто-то намеревается заставить замолчать последнего свидетеля. Тем временем кто-то в преступном мире города казнит торговцев оружием и угрожает семье бывшего полицейского осведомителя Пита Хоффмана.
Жестокий насильник, осужденный за убийство двух маленьких девочек, ухитряется совершить побег из тюрьмы. Эверт Гренс, занимающийся его делом, уверен: рецидив безумия неизбежен. Вся полиция округи поднята на ноги, но извращенец убивает и насилует еще одного ребенка. В городке, где совершено преступление, начинается истерия, нагнетаемая прессой. В числе тех, кто решает взять на себя осуществление правосудия, отец погибшей девочки, и последствия его действий катастрофичны.
“Сделано в Швеции” – роман известного шведского писателя Андерса Рослунда и сценариста Стефана Тунберга основан на подлинной истории: Швеция, 90-ые годы, три брата и их друг детства обокрали военный склад и разрабатывают идеальное ограбление. Главный их инструмент – хладнокровное насилие, которое они не боятся применять. Стефан Тунберг – четвертый брат, не упоминающийся в книге. По его словам, все происходящее в книге – правда. В интервью газете The Guardian он говорит о своей семье: “Мои братья часто прибегали к насилию, чтобы получить желаемое.
Джон Шварц, задержанный за обычную драку, живет, как выясняет полиция, под именем и по паспорту человека, умершего в Канаде. По отпечаткам пальцев, хранящимся в интерполовской картотеке, — это Джон Мейер Фрай, который был приговорен к смертной казни за убийство девушки, но, согласно поддельным документам, умер своей смертью в американской тюрьме. Ожившему преступнику теперь не избежать возмездия, о котором мечтает отец погибшей девушки, Эдвард Финниган…
Что скрывается за мечтами? Что хранит молчание, пока продолжается путь? Что показывает свой оскал, когда приходит время остановиться на грани отчаяния? То, что принято не замечать. То, что рано или поздно начинает кричать совершенно незнакомым голосом. То, что заслуживает внимательного наблюдения, пока оно еще мирно спит где-то в глубине…
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Посол Норвегии найден убитым в бангкокском борделе. В Осло спешат замять скандал и командируют в Таиланд инспектора полиции Харри Холе: ему предстоит провести расследование как можно более конфиденциально. Оказавшись в злачных местах Бангкока, среди опиумных домов и стрип-баров, Харри постепенно обнаруживает, что в деле с убийством далеко не все так очевидно, как казалось вначале. Тараканы шуршат за плинтусами. Кто-то притаился во тьме, и этот кто-то не выносит дневного света. Впервые на русском — долгожданный детективный роман от признанного мастера жанра, главного конкурента Стига Ларссона.
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.