Три мушкетера. Том второй - [66]

 -- Пусть себѣ приближается, отозвался Атосъ,-- отсюда до города добрыхъ четверть часа ходьбы, слѣдовательно, и изъ города сюда потребуется тоже четверть; этого времени для насъ болѣе чѣмъ достаточно, чтобы принять какое-нибудь рѣшеніе; если мы уйдемъ отсюда, мы нигдѣ уже не найдемъ такого удобнаго мѣста. А мнѣ, какъ нарочно, пришла чудная идея, господа.

 -- Говорите же!

 -- Позвольте мнѣ отдать Гримо нѣсколько необходимыхъ приказаній.

 Атосъ подалъ знакъ своему слугѣ приблизиться.

 -- Гримо, приказалъ Атосъ, указывай на тѣла убитыхъ, лежавшихъ въ бастіонѣ:-- возьми этихъ господъ, прислони ихъ къ стѣнѣ, надѣнь имъ на головы шляпы и вложи ружья въ руки.

 -- О, великій человѣкъ! вскричалъ д'Артаньянъ:-- я тебя понимаю.

 -- Вы понимаете, въ чемъ дѣло? спросилъ Портосъ.

 -- А ты, Гримо, понимаешь? обратился къ нему Арамисъ. Гримо сдѣлалъ утвердительный знакъ.

 -- Это все, что требуется, проговорилъ Атосъ: вернемся къ моей идеѣ.

 -- А я бы очень желалъ понять, въ чемъ суть! сказалъ Портосъ.

 -- Это безполезно.

 -- Да, да, идея Атоса безподобна, въ одно время сказали д'Артаньянъ и Арамисъ.

 -- У этой милэди, у этой женщины, у этого созданья, у этого демона есть, какъ вы, д'Артаньянъ, мнѣ кажется, говорили, шуринъ.

 -- Да, я его даже хорошо знаю, и я полагаю, что онъ тоже не питаетъ большой симпатіи къ своей невѣсткѣ.

 -- Это недурно, сказалъ Атосъ:-- а если бы онъ ее ненавидѣлъ, такъ это было бы еще лучше.

 -- Значитъ, въ этомъ случаѣ обстоятельства намъ благопріятствуютъ.

 -- А между тѣмъ мнѣ очень хочется, вмѣшался Портосъ,-- понять, что это дѣлаетъ Гримо.

 -- Молчите, Портосъ! остановилъ его Арамисъ.

 -- Какъ зовутъ ея шурина?

 -- Лордъ Винтеръ.

 -- Гдѣ онъ теперь?

 -- При первомъ слухѣ о войнѣ онъ вернулся въ Англію.

 -- Если такъ, это именно человѣкъ, какого намъ нужно, продолжалъ Атосъ,-- и его слѣдуетъ предупредить; мы дадимъ ему знать, что его невѣстка хочетъ кого-то убить, и попросимъ не терять ея изъ виду. Въ Лондонѣ, надѣюсь, конечно, есть какія-нибудь смирительныя заведенія, вродѣ заведенія Св. Магдалины или дома кающихся; онъ велитъ посадить туда свою невѣстку, и тогда мы можемъ быть спокойны.

 -- Да, замѣтилъ д'Артаньянъ,-- до тѣхъ поръ, пока она оттуда не выберется.

 -- О! честное слово, сказалъ Атосъ: -- вы ужъ слишкомъ многаго требуете, д'Артаньянъ; это все, и я не могу придумать ничего лучшаго.

 -- А и думаю, что лучше бы всего было, вмѣшался Арамисъ:-- если бы мы предупредили и королеву, и лорда Винтера.

 -- Да, но черезъ кого мы перешлемъ письма и въ Туръ, и въ Лондонъ?

 -- Я ручаюсь за Базена, проговорилъ Арамисъ.

 -- А я за Плянше, сказалъ д'Артаньянъ.

 -- И въ самомъ дѣлѣ, вмѣшался Портосъ:-- если мы не можемъ оставить лагерь, то нашимъ слугамъ это не запрещено.

 -- Безъ сомнѣнія, проговорилъ Арамисъ,-- и сегодня же мы напишемъ имъ письма, дадимъ имъ деньги, и они поѣдутъ.

 -- Мы дадимъ имъ денегъ? переспросилъ Атосъ:-- значитъ, у васъ есть деньги?

 Четыре друга переглянулись, и ихъ просіявшія за минуту передъ тѣмъ лица снова омрачились.

 -- Смотрите! вскричалъ д'Артаньянъ:-- я вижу вдали какія-то черныя и красныя точки, которыя двигаются; вы говорили, Атосъ, что идетъ полкъ?-- да это цѣлая армія.

 -- Честное слово, вы правы! Да вотъ они! сказалъ Атосъ.-- Посмотрите, какіе хитрецы -- идутъ скромно, безъ барабановъ и не трубятъ. А ты кончилъ, Гримо?

 Гримо утвердительно кивнулъ головой и указалъ на дюжину мертвецовъ, которыхъ онъ разставилъ въ самыхъ живописныхъ позахъ: одни держали ружья, другіе дѣлали видъ, что прицѣливаются, а нѣкоторые держали въ рукахъ шпаги.

 -- Браво! одобрилъ Атосъ,-- вотъ это дѣлаетъ честь твоей сообразительности!

 -- Все равно, произнесъ Портосъ:-- я все-таки хотѣлъ бы понять, въ чемъ тутъ суть.

 -- Прежде всего уберемся-ка отсюда, замѣтилъ д'Артаньянъ:-- а затѣмъ ты поймешь.

 -- Одну минуту, господа, одну минуту, дадимъ только Гримо время убрать со стола.

 -- Эге, вскричалъ Арамисъ,-- черныя и красныя точки видимо растутъ, и я раздѣляю мнѣніе д'Артаньяна и думаю, что намъ нечего терять времени, а надо спѣшить въ лагерь.

 -- Даю слово, согласился Атосъ:-- что теперь я ровно ничего не имѣю противъ отступленія: мы держали пари, что пробудемъ здѣсь одинъ часъ, а оставались полтора часа; все уже переговорено, идемте, господа, идемте.

 Гримо уже отправился впередъ съ корзиной и съ остатками завтрака.

 Четверо пріятелей послѣдовали за нимъ и сдѣлали уже шаговъ десять.

 -- Эхъ, вскричалъ Атосъ,-- что же мы, чортъ возьми, господа, дѣлаемъ!

 -- Развѣ ты забылъ что-нибудь? спросилъ Арамисъ.

 -- А знаешь что?! Никогда нельзя оставлять непріятелю знамя, хотя бы это была просто салфетка.

 Атосъ бросился на бастіонъ, взбѣжалъ на платформу и снялъ знамя, но такъ какъ лярошельцы были уже на разстояніи выстрѣла отъ мушкетера, то они и открыли убійственную пальбу противъ этого человѣка, который, точно для удовольствія, подвергалъ себя опасности.

 Можно было подумать, что Атосъ быль заколдованъ: пули со свистомъ летали вокругъ, но ни одна не задѣла его. Атосъ повернулся спиной къ войску, шедшему изъ города, и, помахавъ въ воздухѣ знаменемъ, поклонился присутствовавшимъ въ лагерѣ. Съ обѣихъ сторонъ раздались крики: съ одной стороны -- крики гнѣва, а съ другой -- крики восторга.