Три модели развития России - [17]

Казалось бы, более перспективные реформаторские начинания связывали Александра с М.М.Сперанским. Сын сельского священника, Сперанский, в силу своих исключительных способностей не остался незамеченным «молодыми друзьями царя». В 1802 г. через В.П.Кочубея он подает императору записку «Размышления о государственном устройстве империи». По-видимому, впечатление, произведенное этой запиской на царя, и личное знакомство привели к тому, что Сперанский принимал участие в работе «Негласного комитета», а с 1807 г. он - статс-секретарь Александра.

Уже в первой своей записке он критически оценивает политическое уложение России, как не соответствующее законам разума, высказывая в связи с этим довольно смелую для своего времени мысль: «Сему иначе и быть невозможно. Во всяком государстве, коего политическое положение определяется единым характером государя, закон никогда не будет иметь силы, народ будет все то, чем власть предержащая быть ему повелит». [54] Только монархия, опирающаяся на закон, равно на всех распространяющийся, может гарантировать истинную свободу своим гражданам. Монархия, основанная лишь на своеволии государя, может дать свободу лишь немногим в ущерб народу. На этом основании он проводит различие между самодержавием, сосредоточивающим всю власть в лице самодержца, не способного, однако, физически осуществить ее и потому окруженного «ласкателями», и опирающейся на закон «правильной монархией».

Среди существовавших в то время политических систем Сперанский выделяет три идеальных типа: республика, к которой тяготеют европейские страны, самодержавие, утвердившееся в России, и конституционная, или «правильная монархия». Республиканская форма правления, как утверждает Сперанский, отнюдь не гарантирует гражданских свобод, ибо к власти приходят не лучшие люди; самодержавие, концентрирующее всю власть в одних руках и не способное ее разумно осуществить, имеет тенденцию переродиться в деспотизм; и только конституционная, или «правильная монархия», основанная на разделении властей и их ответственности не только перед волей монарха, но и перед законом, является оптимальной политической формой, способной обеспечить политические и гражданские права гражданам. Записка «О государственном устройстве империи» имела характер предварительных рассуждений и потому не требовала каких-то решений, что вполне устраивало Александра.

Вторая волна либеральных настроений в царствование Александра I была вызвана глубоким разочарованием всех слоев общества условиями Тильзитского мира (1807), не только унизительного, но и крайне разорительного для страны. И император снова прибегнул к испытанным средствам воздействия на общественное мнение - к играм в либеральные реформы. Как отмечают историки, сам он уже мало верил в них, но тем более охотно раздавал поручения на создание проекта реформ разным людям, от Строганова до Аракчеева. Подобное поручение получил и Сперанский. В 1809 г. им было представлено императору «Введение к Уложению государственных законов», представлявшее собою по существу проект конституционной монархии в России.

В этом проекте государственного уложения Сперанским была предпринята первая в истории русской общественной мысли попытка развести понятия государства и гражданского общества, политического и гражданского права. В общественной жизни духовные и физические (экономические) силы человека могут действовать либо сосредоточенно как единое целое, либо порознь, когда каждый отстаивает свои интересы. В первом случае складывается сильное централизованное государство, подчиняющее себе частные интересы, во втором - превалируют частные интересы, на основе согласования которых складывается гражданское общество. Необходимо ограничение одного другим в целях недопущения их подавления друг другом. «Если бы права державной власти были неограниченны, если бы силы государственные соединены были в державной власти в такой степени, что никаких прав не оставляли бы они подданным, тогда государство было бы в рабстве и правление было бы деспотическое». [55]

В главе «О разуме государственного уложения» Сперанский подробно обсуждает вопрос о «благовременнос- ти» введения «правильного», т.е. конституционного государственного устройства. Отмечая, что в Европе конституции, как правило, вводились под нажимом революционных смут и переворотов и потому носили противоречивый характер, он был уверен, что в России же сами власти могут ввести конституцию, тщательно спланировав ее. Попытки введения конституции в России предпринимались и раньше. Однако и усилия оказались тщетны, потому что они были преждевременны, так как общество было не готово к ним. Наконец, время настало. Его симптомы Сперанский видел в падении общественного уважения к властям, в росте всеобщего неудовольствия, которое находит отражение в нелицеприятной публичной, несмотря на цензуру, критике правительства. В этих условиях невозможны частные исправления системы. Выход может быть лишь во введении конституции сверху, волей монарха. И молодой реформатор начертал развернутый и стройный план такой конституции.